Читать «Командиры мужают в боях» онлайн - страница 122
Иван Иванович Исаков
11 августа командир полка вызвал к себе командиров батальонов и полковых подразделений, начальника штаба подполковника Самагина и своего заместителя подполковника Харитонова. Мы уселись на трофейный бронетранспортер, которым управлял пленный водитель, и поехали в район села Крысино, что в четырех-пяти километрах от Богодухова.
Целью поездки была рекогносцировка. Наутро нам предстояло перейти в наступление. Щур сообщил, что на переднем крае мы должны сменить подразделения дивизии, которая вела здесь бои с фашистами, но успеха не имела. Нам предстояло совершить марш примерно в двадцать километров.
Когда рекогносцировка была закончена и все вопросы решены, командир полка обратился к переводчику, младшему лейтенанту Давиду Семеновичу Пурицу, ставшему помощником начальника штаба полка по разложению войск противника:
— Скажи Гансу: если он хорошо будет смотреть за машиной, мы будем считать, что он добровольно сдался в плен.
— Гут, гут, — ответил Ганс и похлопал Пурица по плечу.
— А теперь скажи, что с русским офицером не имеет права фамильярничать даже свой солдат.
Пуриц перевел.
— А разве ты офицер? — изумленно спросил по-русски Ганс.
Это было так неожиданно, что мы, глядя на растерявшегося Пурица, расхохотались. Пуриц действительно мало походил на военного.
Вернувшись в свои подразделения, стали готовиться к маршу, но сменяющие нас пришли поздно, примерно в два или три часа ночи. Поэтому, как мы ни старались, к указанному времени выйти на исходный рубеж не смогли. Утро застало нас на марше. В голове полковой колонны шел 1-й батальон. На подступах к селу Крысино на дивизию совершила массированный налет авиация противника. Группы по тридцать-сорок бомбардировщиков сыпали бомбы на колонны.
Наш батальон под бомбежку не попал и вышел на исходные позиции. Левее находился 42-й гвардейский стрелковый полк.
Хотя мы и пришли сюда, чтобы перейти в наступление, обстановка сложилась не в нашу пользу: артиллерия не успела развернуться, как танки и пехота фашистов перешли в атаку. Под давлением превосходящих сил 42-й гвардейский стрелковый полк стал отходить.
Меня вызвал командир полка. Он стоял у копны сена, здесь же был и командир дивизии генерал Бакланов. Когда я подошел, то услышал его приказ командиру полка закрепить рубеж и отразить натиск неприятеля.
После этого Бакланов сел в машину и уехал, а командир полка обернулся ко мне:
— Слышал? Ни шагу назад! Давай зарывайся в землю и держись, як Мартын за мыло.
— Ясно, товарищ подполковник, но у меня же нет артиллерии!
— Начинай окапываться, а я сейчас вон там, — он указал на противоположную сторону балки, — оборудую НП и организую тебе помощь. Главное, держись. Все ясно?
— Ясно, товарищ подполковник.
— Ну, дерзай!
Вместе с Ильиным, Кузьмичом, радистом и телефонистом мы заняли под батальонный НП большую, но неглубокую яму. Отсюда хорошо были видны и наши зарывавшиеся в землю роты, и отходящий 42-й гвардейский стрелковый полк, и медленно надвигавшиеся на левый фланг немецкие танки.