Читать «Алхимия иллюзий» онлайн - страница 141

— Скажи, Косачева, кого ты больше всего любишь?

Вика, не желая отвечать на этот вопрос, произнесла:

— Вот у тебя, Витюша, проблем с этим нет. Ты всегда любил, любишь и будешь любить только одну персону во всей видимой, а также невидимой Вселенной — себя самого!

Титов с насмешливой улыбкой прервал ее:

— Но речь-то, Косачева, не обо мне, а о тебе. Ладно, не хочешь отвечать, не надо. Тогда адресую этот вопрос Вичке, моей Вичке!

С другого конца стола подала голос Виктория Евгеньевна:

— Она любит мужа. Сына. Своего «голубенького» дружочка Виталика.

Виктор Титов, улыбаясь еще шире (а его глаза при этом оставались холодными и безжизненными), подытожил:

— Верно, Вичка! Причем именно что в этой последовательности. Удивительно, но факт, Косачева: своего мужа ты любишь больше, чем собственное чадо. И не удивлюсь, что своего дружка-«голубка» ты любишь тоже больше, чем свое собственное чадо. Какая ты после этого мать?

Вика на мгновение прикрыла глаза. Титов прав, но откуда, черт побери?..

Вот именно, черт побери!

— Судя по реакции, наше предположение верно! — продолжил Титов.

А его жена пропела:

— Твое, Витя, исключительно твое.

Вика открыла глаза и уставилась на вазу с фруктами.

— Сознаюсь, Косачева, все эти долгие двенадцать лет я мечтал выйти — и убить тебя. Разрабатывал самые ужасные, невероятные, технически неосуществимые способы. И только не так давно понял — нет, убивать тебя я не буду. Убивать будешь ты!

С этими словами он нажал невидимые кнопки на поверхности стола, на одной из стенных панелей выдвинулся огромный плоский черный экран, на котором высветилось: «24:00:00».

А потом побежали секунды, и Вика поняла, что это идущие наоборот часы. «23:59:59», «23:59:58», «23:59:57».

— Время пошло! — заявил Титов. — Твое время, Косачева!

Вика, жуя яблоко, спросила:

— И когда сутки истекут, то вы меня отпустите? Отлично! У вас тут в замке тьмы классно. Вы мне покажете свои пыточные камеры?

Она ничуть не сомневалась, что у этой сладкой парочки в самом деле имелись пыточные камеры.

А также скелеты в шкафу — и не только там. И не только скелеты.

— Что, корчишь из себя крутую, Косачева? — спросил Титов, опять занимая место за столом. — Вичка, объясни этой дуре!

Виктория Евгеньевна, вздохнув, сказала:

— Витя прав. Убивать будут не вас, убивать будете вы. У вас имеется двадцать четыре часа, а теперь уже чуть меньше даже, чтобы совершить убийство!

Вика прекратила жевать еще до того, как начала говорить наследница, потому что боялась услышать опять какую-нибудь кровавую ересь и от неожиданности прикусить язык, и теперь парировала:

— А с вас начать можно?

Арктические демонические псы у камина угрожающе зарычали — это Титов швырнул в них недоеденным яблоком Вики.

Они хотят, чтобы она убила человека? Ну надо же!

— Нельзя. — Виктория Евгеньевна походила на терпеливую учительницу, объяснявшую сложный материал нерадивой туповатой ученице. — Потому что убивать вы будете не того, кого вы хотите, а того, кого мы хотим…

От этих слов у Вики засосало под ложечкой.

Титов, перестав дразнить собак, которых явно не любил (и те, ворча, платили ему тем же, не рискуя, однако, в присутствии хозяйки отреагировать на его атаки), подключился к беседе: