Читать «Алхимия иллюзий» онлайн - страница 140

От его слов Вика похолодела, а Титов, поднявшись из-за стола, прошелся, потом резко развернулся (собаки — арктические демоны, лежавшие у камина, встрепенулись), и Вика заметила его перекошенное от злобы лицо и пылавшие адским огнем арктически-ледяные глаза.

— Если бы не Вичка, моя Вичка, Косачева, я бы до сих пор сидел в… дурке! Если бы не моя сила воли и всенепременное желание отомстить тебе, Косачева, я бы давно уже сошел с ума или умер…

Сошел с ума — выходит, Титов умалишенным себя отнюдь не считал? Интересное кино.

— Если бы не моя смекалка и мой гениальный ум, то врачи за эти долгие двенадцать лет давно бы угробили меня. Или превратили в бессловесный, неподвижный «овощ».

Он снова отвернулся, сгорбившись перед камином, потом повернулся — и на его бледном лице сияла улыбка.

— Но я выжил. Хотя должен был умереть, Косачева. И выжил я потому, что каждый божий день, каждую минуту, нет, каждую секунду каждого божьего дня думал о том, как выйду и убью тебя! Потому что ты, Косачева, разрушила всю мою жизнь и забрала у меня все, что мне дорого, запихнув меня на долгие, нереально долгие двенадцать лет, в… дурку!

Она разрушила его жизнь? Забрала у него все, что ему было дорого? Вика не знала, плакать ей или смеяться — вероятно, следовало сделать и то и другое, причем одновременно.

— Витюша, я уже давно не Косачева, — напомнила она с мягкой улыбкой.

Титов с грохотом ударил по столу, его лицо было перекошено адской злобой.

— Замолчи! — завизжал он. — Не смей мне перечить! Потому что ты всегда все лучше знала! И знаешь! Но в итоге я убил всех, кто тебе дорог! И если ты думаешь, Косачева, что все закончилось, то ошибаешься! Потому что…

Он устало брякнулся на стул и закрыл лицо руками. Воцарилось странное, тягучее, какое-то вибрирующее молчание. Собаки, от крика Титова вскочив со своих мест, уставились на хозяйку.

Виктория Евгеньевна, указав собакам на место около камина, куда те снова послушно улеглись, тихо заметила:

— Видите, во что вы превратили Витю? Это ваша вина!

Она превратила? Ее вина?

Наследница подошла к мужу, поцеловала его в щеку. А Титов, вдруг убрав руки от лица, хитро посмотрел на Вику.

— Что, Косачева, поверила? Думала, что я рехнулся? А я опять тобой манипулировал! Как была простофиля, так ею и осталась…

Вероятно, он даже был прав. Вика испытала чувство брезгливости — но не к Титову, а к себе. И как она могла снова поддаться на трюки этого манипулятора?!

Того самого, который, двенадцать долгих лет дурача маститых медиков, отточил свое мастерство до совершенства.

Как ни в чем не бывало Титов продолжил:

— Небось думала, что начну биться в истерике, упаду на ковер с пеной у рта?

— У вас нет ковра, — заметила Вика и, еще раз нащупав ранку во рту, которая больше не кровоточила, взяла недоеденное яблоко и принялась с беззаботным видом грызть его.

Хотя на душе было муторно и мерзко. Но как иначе-то на полуночном ужине в замке тьмы?

Титов, ухмыльнувшись, снова поднялся, подошел к камину и резко развернулся.