Читать «Трансляция» онлайн - страница 79

Почти все – мокрое, включая одежду и спальник. Фонарик не работает.

Я откручиваю головку для проверки батареи: вода выливается на землю.

Отбрасываю фонарик в сторону вместе с бутылкой и переупаковываю рюкзак.

Не придумав ничего лучше, я опять начинаю идти вперед.

Спустя несколько часов рассвет сменяет ночь. Робкие солнечные лучи раскрашивают небо фиолетовыми и розовыми полосами.

Дорога исчезла. Под моими ногами – мерзлая грязь. Деревья тоже пропали.

Слева и справа – живые изгороди, за которыми виднеются поля.

Я начинаю представлять окрестности Лондона, пытаясь понять, где я мог находиться до того момента, как меня поймали. Хотя чем меньше я знаю, тем лучше. Я продолжаю двигаться.

Мое дыхание учащается, на глаза выступают слезы.

«Скоро это закончится», – думаю я.

Но я не уверен, что так действительно произойдет. По словам Ксана, я – никудышный лгун.

Вдруг я вспоминаю – сегодня Рождество. Праздник, который не так уж много значит для меня. Я не религиозен, и подарки не приносят мне такой радости, как раньше, ведь я, как правило, мгновенно получаю все, что только пожелаю.

Но я думаю о родителях. Без сомнения, сейчас они проснулись. Они рано встают. Возможно, мама уже позвонила мне и выпалила свое несколько бессвязное, если не сказать бессмысленное послание.

Рождество в доме родителей – это не для меня. Выцветшая пластиковая ель и старые украшения удручающе действовали на мою психику.

Я думаю, можно счесть своеобразной иронией фразу моей мамы. Пару недель назад я услышал ее застенчивое объяснение, дескать, они планировали «тихий семейный» праздник, и будет хорошо, если я не появлюсь.

Я не планировал навещать родителей, но тут я сорвался.

«Вот как! – воскликнул я. – Ладно. У меня все равно другие планы».

Сегодня я бы сделал что угодно, лишь бы оказаться там, погреть ноги у старинного электрокамина, обожраться пережаренной индейкой или утолить жажду глинтвейном со специями.

Жажда.

С каждым часом я все больше ощущаю нехватку воды. Мое горло – сухое, язык – толстый и опухший. Дважды я останавливался – покопаться во влажном рюкзаке – и пытался опустошать скудные запасы в свое утешение. Это не получалось.

Зерновые батончики и картофельные чипсы, которые я упаковал в дорогу, практически невозможно проглотить: они мгновенно превращались в опилки во рту. После каждой такой попытки жажда усиливается.

Солнце взошло. От полей поднимается пар: как будто огонь, пылающий где-то в недрах, хочет вырваться на поверхность планеты.

Но в действительности холодно. У меня плотное пальто, но я забыл перчатки, и пальцы уже обветрились и покраснели. Я не в состоянии спрятать их в карманы, поэтому прижимаю саднящие подушечки к губам и дую на них, пытаясь согреть собственным дыханием.

Я шатаюсь. Я не видел ни одного признака жизни с тех пор, как начал идти. Ни одна машина не проехала: нет никакого намека на трафик.

Здесь нет ни единой фермы, ни одной хозяйственной постройки. Нет фонарных и телефонных столбов. Хоть в воздухе и витает кисловатый запах свежего навоза, домашнюю скотину я тоже не заметил.