Читать «Нижегородский откос» онлайн - страница 199

— Пахарев у нас христосик, он защищает таких…

— И буду защищать, — ответил Пахарев. — Я знаю, почему вы хотите вычистить Бестужева.

— И я знаю, почему вы хотите сохранить дворянчиков… Да не выйдет…

— Хамелеон ты, Гривенников!

Когда решался вопрос о Бестужеве и было зачитано заключение о нем Пахарева, Гривенников поднялся и заявил протест:

— Вместо того чтобы выяснить политическую физиономию Бестужева, Пахарев пил с ним вино. А собутыльников не разоблачают, как известно.

У Пахарева захватило дыхание. «Значит, он в самом деле подслушивал», — промелькнуло в голове.

Все члены комиссии смотрели на него внимательно и испытующе.

— Вы пили с ним вино? Это верно? — спросил ректор.

— Да, — ответил глухо Пахарев.

— Странно выполнили вы поручение комиссии! — как эхо отдались в ушах Сеньки слова председателя. — Принимать угощение из рук человека, намеченного к исключению из вуза.

— У него, товарищи, вообще очень подозрительная дружба, — подхватил ободренный Гривенников. — Он, например, дружит еще с девицей, которая намечена нами к чистке.

Гривенников вынул бумажку, развернул ее и сказал:

— У меня тут все досконально записано, о чем говорил ему Бестужев за бутылкой заграничного вина, принесенного сожительницей Катиш.

— Гривенникова не было с нами в комнате! — вскричал Пахарев.

— Ничего не значит, — ответил Гривенников. — Я был за стеной, а стена у нас тонкая. Я был невольным свидетелем и все слышал. Тем более что бдительность меня к этому обязывала.

— Говорите, говорите, Гривенников, — взволновались все. — О чем же толковал ему Бестужев?

— Пункт первый, — произнес Гривенников, глядя в запись. — Бестужев сказал… Ага, ага… Бестужев сказал, это точно: «Трудно любить сегодняшнюю Россию в крови, притеснениях, в грязи, голоде и болезнях…»

— Ага! — подал возглас кто-то из членов комиссии.

— Пункт второй: «Средневековые мистики вон еще когда мечтали о наступлении тысячелетнего царства всеобщего счастья»… Намек на то, что мы такие же беспочвенные утописты… Пункт третий… Где это? Да вот, нашел… Пункт третий. Бестужев сказал: «Это вечное ожидание будущего! Но кто знает, какое оно будет — будущее». Сомнение в наших победах.

— А о спуске на тормозах не говорил он? — раздались голоса из разных углов.

— Говорил и о спуске на тормозах.

Пахарев не проронил ни слова.

Комиссия решила дополнить материал о взаимоотношениях Пахарева с Бестужевым. Поручили это дело Гривенникову. Лурьев оставил Пахарева после комиссии.

— Почему вы не ответили Гривенникову? — спросил он.

— Унижаться до ответа клеветнику?

— Гордо, но неверно. Обходить клевету — значит давать повод ей укореняться… Теперь о Гривенникове. Если в обычной обстановке он способен на такую низость, то, заручившись полномочиями расследователя, он пустится во все тяжкие, зарвется, и все его тайные помыслы выйдут наружу. Самая характерная черта такого человека — боязнь правды. На словах он за нее, на деле — нет. Попробуем проверить Гривенникова на этом.