Читать «Ученица. Предать, чтобы обрести себя» онлайн - страница 187

У нервного срыва есть одна особенность: он очевиден для всех вокруг, кроме тебя самой. «Со мной все в порядке, – думаешь ты. – Ну и что, что вчера я смотрела телевизор двадцать четыре часа? Я не больна. Я просто ленива». Конечно, лучше считать себя ленивой, чем разбитой и уничтоженной. Почему? Сама не знаю. Но точно лучше. Даже не лучше, а жизненно важно.

К декабрю я настолько отстала в учебе, что как-то вечером, переключаясь на новый эпизод «Во все тяжкие», поняла, что могу завалить свою докторскую. Десять минут я как безумная хохотала над иронией судьбы: я принесла собственную семью в жертву образованию, а теперь могу потерять и его.

Прошло еще несколько недель. Однажды вечером я поднялась с постели и решила, что совершила ошибку. Когда отец предлагал мне благословение, я должна была его принять. Но было еще не слишком поздно. Я могла все вернуть и исправить, прямо сейчас.

На Рождество я купила билет в Айдахо. За два дня до отъезда я проснулась в холодном поту. Мне снилось, что я в больнице, лежу на холодной каталке. В ногах стоит отец и рассказывает полисмену, что я сама себя ударила ножом. Ему вторит мама. В глазах ее паника. Я с удивлением слышу, как Дрю кричит, что меня нужно перевезти в другую больницу.

– Он найдет ее здесь, – твердит Дрю.

Дрю жил на Ближнем Востоке. Я написала ему о том, что собираюсь в Олений пик. Ответил он мгновенно и резко, словно пытаясь прорваться сквозь туман, в котором я жила последнее время. «Дорогая Тара, – писал он. – Если Шон ударит тебя ножом, ты окажешься не в больнице. Тебя положат в том же подвале и будут лечить лавандой». Он умолял меня не ехать, напоминал обо всем, что я отлично знала, но о чем не хотела думать. Когда ничего не помогло, Дрю написал: «Ты рассказала мне свою историю, чтобы я мог остановить тебя, если ты решишь сделать что-то безумное. Тара, сейчас именно такой случай. Это безумие».

«Я смогу все исправить», – повторяла я, когда самолет оторвался от взлетной полосы.

В Олений пик я приехала ярким зимним утром. Помню резкий запах замерзшей земли, когда я подходила к дому, хруст льда и гравия под ногами. Небо было поразительно синим. Я вдыхала знакомый запах сосен.

Взгляд мой спустился к подножию горы, и у меня захватило дух. Когда бабушка была жива, она угрозами, криками и постоянными приставаниями заставляла отца держать свалку под контролем. Теперь же свалка расползлась на всю ферму и подбиралась к подножию горы. Покатые холмы, некогда устланные девственным снегом, были покрыты разбитыми грузовиками и проржавевшими баками.

Мама была в восторге, когда я переступила порог. Я не говорила, что приезжаю, надеясь, что, если никто не будет знать, смогу избежать встречи с Шоном. Мама заговорила быстро и нервно:

– Я приготовлю тебе бисквиты и подливу! – и убежала на кухню.

– Я сейчас тебе помогу, – пообещала я. – Только письмо отправлю.