Читать «Коран. Биография книги» онлайн - страница 13

Читай! Во имя Господа твоего, который сотворил —

сотворил человека из сгустка.

Читай! И Господь твой щедрейший,

который научил каламом,

научил человека тому, чего он не знал

(96:1-5).

Эти слова стали частью Мухаммада. Он произнес их, не читая. Но почему же в них Бог назывался Господь ТВОЙ? И почему строки рифмовались? Поскольку Мухаммад не мог прочесть слов, он был в замешательстве и очень испуган. Неужели внутренний порыв породил эти стихи? Неужели он стал одержимым или исступленным поэтом, как некоторые его соплеменники, которым не верят и даже презирают их? Неужели за свои поиски правды он в одно мгновение поплатился самообманом?

Не успел Мухаммад понять, что произошло, как все его тело затряслось. Затем голос заговорил снова. Он обратился к нему по имени: «О Мухаммад! О Мухаммад!» Потом говоривший продолжил: «Ты не можешь защититься от лукавого. Только Тот, кто все слышит и все знает, может защитить тебя. Обратись к Господу, но прежде, чем ты назовешь Господа его величайшим именем, скажи: «Я ищу защиты от Сатаны, проклятого, во имя Того, кто все слышит и все знает». Перед тем, как ты повторишь слова, которые я передал тебе от твоего Господа, скажи: «Во имя Аллаха милостивого, милосердного!»

И воцарилась тишина.

Мухаммад ждал следующих наставлений. Ему нужен был совет. Что же теперь делать? Куда идти? Как понимать все, что произошло?

Но более ничего не последовало. Он встал, быстро ушел с горы, направляясь в Мекку, домой, к Хадидже, его любимой жене. На середине пути голос послышался вновь, становясь все громче и громче. Теперь у обладателя этого голоса появилось мужское лицо. Казалось, оно возникло прямо из-за горизонта. Небесный образ произнес: «О Мухаммад, ты апостол божий, а я Джибриль».

Мухаммад попытался отвернуться, но куда бы он ни посмотрел, везде было это лицо, оно отовсюду глядело на него.

Благочестивый торговец не мог пошевелиться. Он замер на месте и стоял там долгое время, пока, наконец, его жена Хадиджа не послала людей на поиски своего мужа. Они нашли Мухаммада и привели домой.

Как только люди ушли, Мухаммад упал в объятия жены. Он рассказал ей обо всем, что произошло в этот самый странный день в его жизни на вершине горы Хира. «О, сын моего дяди, — воскликнула Хадиджа, обращаясь к мужу точно так же, как называла его, когда предлагала жениться на ней около пятнадцати лет назад. — О, сын моего дяди, успокойся и возрадуйся. Во имя Единого Господа, Кто объял душу Хадиджи, я смею надеяться, что ты избран, чтобы быть пророком для этого народа».

Пророком для своего народа? Как мог простой купец, сидящий в пещере и в тишине размышляющий о жизни, стать посланником, который должен провозгласить послание Господа, выступая против собственных желаний и, более того, против предпочтений и обычаев своего народа? Каждый пророк, в конце концов, еще и мятежник. Мухаммад же никогда не представлял себя в подобной роли. Ничто в его жизни не было подготовкой к предстоящему испытанию.