Читать «Вечный огонь Ленинграда. Записки журналиста» онлайн - страница 208

Ленинградцы, естественно, все это время продолжали пристально следить за положением на других фронтах. Теперь уже все без исключения понимали, что дальнейшая судьба Ленинграда, сроки его освобождения от вражеской блокады неразрывно связаны с общей обстановкой на советско-германском фронте.

Все мы с большим удовлетворением читали слова первомайского приказа Народного комиссара обороны И. В. Сталина о том, что в результате побед, одержанных зимой, Советская Армия добилась перелома в ходе войны и перешла от активной обороны к успешному наступлению на вражеские войска; что в ходе единоборства наша страна стала намного сильнее, а гитлеровская Германия слабее; что, наконец, у Советской Армии теперь есть все необходимое, чтобы освободить нашу землю от немецко-фашистских захватчиков.

Нам, конечно, хотелось большего. Мы уже были избалованы сводками об успешных действиях зимой советских войск, особенно ближайших к нам фронтов — Западного, Северо-Западного и Волховского. Мы с нетерпением ожидали, что после весенней паузы не только эти, но и другие фронты перейдут в решающее наступление. Уж очень нам всем этого хотелось!

У нас на Ленинградском фронте давно уже наступило затишье, вызванное равновесием сил. Гитлеровская группа армий «Север» неспособна была предпринять новый штурм. Войска Ленинградского фронта не в состоянии были прорвать наличными силами кольцо блокады и отбросить врага от стен города.

Но это вовсе не значит, что фашисты оставили ленинградцев в покое. Артиллерийские обстрелы велись, как и прежде, почти ежедневно, а воздушные налеты весной возобновились— не столь частые и свирепые, как осенью, тем не менее чувствительные.

Особенно памятен был налет 4 апреля. Быть может, потому, что он был первым после длительного перерыва. Прежде всего гитлеровцы сделали последнюю, отчаянную попытку уничтожить наш Балтийский флот. «Айсштосс» — так закодировали они эту операцию. Это означало «ледовый удар» — налет на корабли, пока они находились в ледяном плену, вмерзли в лед Финского залива и Невы. Около двухсот бомбардировщиков участвовали в налете, восемнадцать из них было сбито. Остальные сбросили бомбы, большинство из которых продырявили лед и разорвались в воде. Повезло крейсеру «Киров» — бомба пробила верхнюю палубу и наружный борт у ватерлинии, но упала под лед.

Часть самолетов повернула на город. Особенно пострадали при этом Васильевский остров и Выборгская сторона. Бомба попала и в наш дом на Лесном проспекте и развалила одно из его крыльев. В нашей квартире и у соседей выбиты все стекла.

Очень много бессмысленных жертв. Никогда не забыть фотографию, которую мне показал в те дни фотокорреспондент Николай Ананьев. Она была сделана в начале мая для Чрезвычайной правительственной комиссии по расследованию преступлений гитлеровцев. Небольшой сквер на Васильевском острове на углу Среднего проспекта. Вся земля усеяна трупами ребятишек трех-пятилетнего возраста. Это воспитанники детского сада табачной фабрики имени Урицкого вышли погулять на солнышке. И вдруг — снаряд разорвался в самой гуще ребят. Фашисты прекрасно знали, что их обстрелы мирного населения не принесут никакого военного эффекта. И все-таки били, изо дня в день, тупо, жестоко, подло!