Читать «Что-то смешное. Серьёзная повесть» онлайн - страница 39

— Я хотел бы любить, — сказал он. — Ия любил бы его. Я любил бы его не из жалости, не из великодушия, я любил бы его без затаенной обиды, без затаенной ненависти. Я любил бы, не чувствуя себя униженным. Я любил бы. Но где порука тому, что и в сердце моих детей жива природа такой любви? Где этому порука, Суон?

— В моем собственном сердце, Ивен.

— Я хотел бы, Суон…

— Люби меня, Ивен. Люби меня без жалости. Люби меня без презрения. Без ненависти люби меня. Пусть те, кто любит с легкостью, любят друг друга, когда это легко. Люби меня за этот вот миг моей любви к тебе. И даже за то, что я предала тебя. Смотри на меня, Ивен, и люби меня с гордостью, со страшной гордостью, с одинокой гордостью, с исступленной гордостью безумна. Разве не быть безумцем — это лучше, Ивен?

— Пусть этот незнакомец уйдет, — сказал он. — Пусть придет наш собственный незнакомец. Пусть он будет родным Рэду и Еве.

* * *

Я не смогу быть добрым к ней все время, думал он. Это настроение — на миг, оно от лета и реки и скоро пройдет. Потом будут другие мгновения. И в эти другие мгновения появление незнакомца покажется ей не тем, что сейчас.

Она повернулась наконец и посмотрела на него.

— Любовь — ложь, — сказала она. — Но мне все равно. Теперь мне уже все равно. Я верила, что ты умеешь любить, но ты не умеешь. Раз это так, Ивен, то это так, и ничего тут не поделаешь. Так ли это, Ивен?

— Да, Суон.

— Ты не можешь любить меня безобразную, безумную, больную, обманчивую, полную страха?

— Любовь к тому, что несет смерть, не есть любовь, Суон.

— Любовь — ложь, Ивен.

— Время — неторопливо, — сказал он, — но ошибка, совершенная женщиной по отношению к мужчине, к самой себе и к своим детям, торопит время к смерти. Я не хочу тебе зла, Суон. Я восстановлю неторопливое течение времени для нас обоих. Любовь не ложь. Я хочу, чтобы ты жила. Я хочу, чтоб жил Рэд. Я хочу, чтоб жила Ева. Я хочу жить сам в каждом из вас. Больше мне негде жить, больше мне некуда уйти. Я в каждом из вас. Я — это вы. И это не ложь. Так давай постараемся сейчас, пока они спят, подумать и уяснить для себя хоть немного, кто мы и что можем сделать?

— Хорошо, Ивен.

— Вчера вечером я ездил в аэропорт повидать своего брата, а вовсе не того человека, чье имя я назвал. Я не хотел говорить, что еду повидаться с братом, и назвал это имя только потому, что оно первым пришло мне в голову. О случившемся знаешь ты, знаю я, знает мой брат. Никто больше не знает. И никому никогда не придется узнать. Забыть, что один из нас зашел дальше, чем другой, — невозможно. Но я забуду, который из нас это сделал. Я забуду это. Я знаю, что смогу. Сможешь ли ты, Суон?

— Да, Ивен.

— Ты хочешь забыть?

— Да, Ивен.

— Ты боишься того, что нужно сделать?

— Да.

— Ты считаешь, что это будет неправильно?

— Да, но это нужно сделать. Я боюсь, но это нужно сделать.

— Хочешь подумать об этом еще немного?

— Нет. Чем раньше, тем лучше.

— Это правильно, Суон.