Читать «Пуговичная война. Когда мне было двенадцать» онлайн - страница 12
Луи Перго
– Сам ты перезаложен, голодранец! Когда же ты возьмешься за фанерное ружьишко своего дедули? Только молиться тебе и осталось!
– У нас не то, что у вас в Лонжеверне, где куры даже во время жатвы дохнут от голода.
– Зато в вашем Вельране у вас в башках вши дохнут, да не от голода, а от отравы!
– Эй вы там!.. Эй! Эй! – раздался за спиной вожака хор голосов лонжевернских бойцов, которые уже истомились скрываться и сдерживать свое воодушевление и раздражение.
Ацтек-с-Брода парировал:
И хор вельранцев, в свою очередь, неистово приветствовал своего главнокомандующего протяжными и благозвучными выкриками «Эгей! Эгей!».
Пулеметные очереди и оружейные залпы брани прозвучали с той и другой стороны; потом оба в равной степени перевозбужденных полководца перебросились классическими и современными оскорблениями, восходящими к античным формам:
– Ломящиеся в открытую дверь!
– Вешатели кошек за хвост!
После этого генералы с привычным коварством обменялись взаимными самыми фантасмагорическими и нелепыми обвинениями из своего репертуара:
– Эй, забыл что ли, как твоя мать мочилась в твою жратву, чтобы сделать подливку!
– А твоя выпрашивала у скопильщика быков мешки, чтобы ты их жрал вперемешку с дерьмом!
– А ну-ка, вспомни тот день, когда твой папаша сказал, что лучше бы он растил телка, чем такого мерзкого урода, как ты!
– А сам-то? Забыл, что ли, как твоя мать говорила, что лучше бы она кормила сиськой корову, а не твою сестрицу. Тогда, по крайней мере, одной потаскухой было бы меньше!
– Моя сестрица, – возражал другой, у которого сестры вовсе не было, – сбивает масло, а вот когда она начнет сбивать дерьмо, тебе придется облизывать мешалку; да и попробуй, жабеныш, до нее допрыгнуть!
– Осторожно, – предупредил Курносый, – Туге́ль-Горлопан уже стреляет камнями из рогатки.
И точно, в воздухе над головами просвистел камень. В ответ раздались насмешки, и вскоре град снарядов с обеих сторон избороздил небо, а пенящаяся и постоянно нарастающая волна грязных ругательств, обильный и изысканный запас которых у враждующих имелся в избытке, то набегала от Большого Кустарника к опушке, то отступала от опушки к Большому Кустарнику.
Однако дело было в воскресенье: бойцы обеих армий принарядились, и никто, ни главнокомандующие, ни тем более солдаты, даже не думал схватиться врукопашную и нарушить целостность своих костюмов.
Так что в тот день сражение свелось к обмену мнениями, если можно так сказать, и к этой артиллерийской дуэли, в результате которой ни одна сторона не понесла серьезных потерь.
Когда на Вельранской церкви раздался первый удар колокола, призывающего к молитве, Ацтек-с-Брода дал своему войску сигнал к отступлению, не позабыв, однако, вместе с последним оскорблением и последним камнем бросить неприятелю последний вызов:
– Завтра встретимся, лонжевернские парни без яиц!
– Ты, трус, вали отсюда! – с издевкой выкрикнул Лебрак. – Ты у меня дождешься! Завтра посмотрим, чья возьмет, куча дерьма!
