Читать «Город, в котором оживают кошмары» онлайн - страница 239

Это было утро больших люлей. Содержащий их ящик Пандоры открылся у полковника Толоконникова в кабинете, и более уже не закрывался. Сразу после построения, у дверей покоев шефа выстроилась угрюмая очередь из обладателей виноватых лиц и морд. Заходили туда бледные, выходили ещё бледнее. Причём и сам начальник подобной участи не избежал — на полдень была назначена видеоконференция со столицей, где ему должны были насыпать соли под его старый волчий хвост. А заодно и давно ожидавшему экзекуции Арафаилову.

Все разговоры были только об Эребе. Кто говорил о нём со злостью, кто с насмешкой, но и те и другие с изрядной долей уважения к его хитрости. О том, что за стенкой тюремного коридора проходит кабельный коллектор, с расширением в месте, где его пересекает вертикальный канал для водопроводных коммуникаций, знали, пожалуй, только ремонтники, да и то не все. А Квирин знал. Его подручный за несколько дней протащил детали от робота по узкому коридору метр на метр и в этом самом расширении его собрал. Оттуда же, найдя нужный провод, в нужный момент обрубил систему открывания дверей на первом этаже. ССБ проводило тренировки для разных сценариев нападения извне: и с земли, и с воздуха. Но того, что прямо из стен начнут огромные роботы вылезать, предположить не мог никто.

Ближе к назначенному времени Абдельджаффар осторожно протиснулся в секретарскую. Двери кабинета обрамляли, подобно колоннам у иерусалимского храма царя Соломона, телохранители шефа. Правда Боаз в лице Виктора Аварова был сильно разжиревшим и мялся с ноги на ногу, зато горец Ярослав Армон, изображающий Яхин, был прям и неподвижен, как и положено каменному столпу. Из-за дверей доносилась ругань. Но Фар, несмотря на общее настроение сегодняшнего утра, был странно умиротворён. Мудрость Ницше о том, что угрызения совести есть недостаток честности, в полной мере управляла его холодным сознанием. Бегство Квирина, прокол Вейст и грядущий нагоняй он воспринимал сейчас как нечто преходящее, как один из поворотов в бурном течении жизни. Поэтому ожидал аудиенции с блаженной полуулыбкой на чешуйчатых устах.

Из кабинета, дико тараща глаза, вылетел Нуаре, уволок Ящера в коридор.

— Уёё… Ууудод! — тряхнув ветвистыми рогами, взревел вовремя вспомнивший о собственной приличности майор. — Он борца из Лабиринта посадил и на меня оформил, ожидая, когда я догадаюсь его выпустить! Меня Толоконников дрючит, а понять не могу, за что!

— Бюрократическая ошибка! — усмехнулся Фар.

— Да, которая теперь в город убежала, как пособник террористов! Я этому пернатому клюв его отломаю и в задницу воткну!

И весьма двусмысленным жестом чёрных пальцев показал, как он намерен это сделать. Проходящие по коридору сотрудники, памятуя о репутации оленя, испуганно отпрянули, подумав страшное.

Науре пошел исполнять задуманное, Фар вернулся к ожиданию аудиенции. Но его не звали, видимо решив соблюсти субординацию, и не ругать начальника в присутствии подчинённого, пусть и прикомандированного. Повисла гнетущая тишина, нарушаемая лишь негромкими оправданиями Виктора Сергеевича за дверью. Первым не выдержал старшина Аваров. Сверкая глазным протезом, кот с усмешкой принялся распускать сплетни: