Читать «Сростинское дело» онлайн - страница 12

Над всей этой галиматьей можно было бы просто посмеяться, если бы дело кончилось протоколами.

Из таких вот басен состоят почти все обвинения. Подкреплять их какими-либо уликами, вещественными доказательствами следователи и не собирались. Во-первых, ничего этого не было и быть не могло, а, во-вторых, по тогдашним процессуальным нормам, царицей доказательств считалось признание обвиняемого, скрепленное его подписью. А для выбивания подписей следователи не останавливались ни перед чем. Как они это делали, рассказали потом те немногие, кому посчастливилось остаться в живых, пройдя через ад «следствия» и лагерей. Послушаем их.

Попов Егор Михайлович (село Сростки)

«На моих глазах допрашиваемых били, сажали в холодное помещение раздетых и разутых. И мне говорили: «Мы тебя живого не выпустим!». От ужаса и страха я заболел и согласился подписать протокол, что бы там ни было написано. Протокол был уже заготовлен, мне его не читали, а требовали подписи. В протоколе увидел, что я взял у Юрманова 700 рублей. Мне стало страшно, я хотел возразить, но следователь сказал: «Подписывай, не разговаривай, иначе мы тебя окончательно искалечим». Я инвалид, у меня нет левой руки, повреждены нервы левого бедра в германскую войну. Протокол я подписал. Иного выхода избавиться от пыток и издевательств не видел. В протоколе не было ни одного моего слова. Когда меня выпустили из кабинета, я слышал, как следователи закатились смехом...».

Попов Егор Михайлович

Сафронов Андрей Евдокимович (село Новая Суртайка):

«Протокол подписал, чтоб больше не мучили. Меня заставляли стоять на ногах по двое-трое суток беспрерывно. Я почти уже не ходил, так как ноги от беспрерывных выстоек очень болели. Был случай, когда мне разрезали пимы, чтобы снять их с ног, так как последние очень распухли. Товарищи по камере говорили мне, что, мол, подпишешь все равно, заставят подписать. И я физически был сломлен...».

Евгения Малявского вызывали на допрос по 3-4 раза в ночь, били, сажали раздетым до нижнего белья в обледенелый карцер. Сергеева Александра Ивановича (село Быстрянка), одетого по-зимнему, держали у раскаленной печки до тех пор, пока он не подписал протокол...

Подобные примеры можно продолжать и продолжать. Нет ни малейшего сомнения, что те, кто был расстрелян, перенесли не меньше, а может, еще больше пыток и надругательств. Но кто об этом расскажет?. Помимо физического принуждения, следователи не брезговали самым грубым обманом. Да и много ли надо было хитрости, чтобы обмануть малограмотного запуганного мужика? Почти все они еле-еле расписываться умели, а были и вообще «темные». Им намазывали чернилами большой палец руки, и они делали оттиск на том месте протокола, куда указывал следователь. Где им было проверить то, что он написал?.

Девять сростинцев так и не признали себя виновными: Беспалов Андрей Спиридонович, Бычков Леонид Александрович, Дегтярев Алексей Тимофеевич, Каменев Иван Николаевич, Кибяков Петр Иванович, Пономарев Иван Васильевич, Попов Никита Степанович, Попов Иван Никитич, Юрманов Иван Акимович.