Читать «Слушай Луну» онлайн - страница 44

С того дня Люси всегда сама ставила себе пластинки – больше ничьей помощи ей не требовалось. Она целиком и полностью взяла все связанное с граммофоном на себя, стала его полновластной и единоличной хозяйкой. Одетая в платье, которое сшила ей Мэри, она теперь с утра до вечера торчала внизу, слушая граммофон. Стоило пластинке подойти к концу, как она запускала ее с начала или ставила другую. И внимательно следила за тем, чтобы у механизма ни в коем случае не кончился завод.

Может, Люси не стала общительней, но она была рядом, жила в семье. Иногда она даже помогала Мэри печь хлеб. Больше всего ей, по-видимому, нравилось месить тесто. Однако по большей части она просто часами сидела в кухне, закутанная в свое одеяло, поджав под себя ногу и раскачиваясь взад-вперед, а ее плюшевый мишка улыбался со столика рядом с граммофоном. Время от времени Люси начинала негромко напевать без слов в такт музыке. Эти мелодии ее словно успокаивали, как колыбельные, даже если они порой бывали печальными. Похоже, многие из них уже были ей знакомы – или она быстро их подхватывала. Это ее пение – и помощь в хлебопечении – давало всей семье еще больше поводов надеяться на ее выздоровление. В конце концов, если она умеет напевать, значит в один прекрасный день она наверняка заговорит, и не пару слов скажет, а заговорит по-настоящему.

Совсем-совсем скоро, твердил Альфи матери, Люси все расскажет, снова вспомнит, кто она такая, и поведает им, как здесь оказалась. А порассказать ей наверняка будет что.

Приходя к ним, доктор Кроу каждый раз приносил с собой новую пластинку, но Люси не все они нравились одинаково. Слишком шумную музыку она не ставила. Судя по всему, больше всего ей нравилась фортепьянная музыка, особенно одна пластинка Моцарта. Она снова и снова ставила принесенную доктором запись моцартовской «Анданте грациозо», сонаты для фортепьяно. Каждый день Люси начинала и заканчивала прослушиванием именно этой пластинки, и нередко на глазах у нее, когда она начинала подпевать, выступали слезы. Люси явно обожала это произведение. Со временем все остальные члены семьи тоже полюбили его, и это притом, что Джим по-прежнему считал постоянную музыку в доме трудно переносимой. Но и он тоже полюбил слушать «Лунную мелодию», как они ее окрестили.

– До чего же красиво она ее поет, правда? – сказал он как-то раз Мэри вечером, когда Люси и Альфи уже отправились спать. – Ну чисто ангел.

– Это потому, что ее послали нам небеса, – отозвалась Мэри. – Как и всех детей. Я никогда ни во что так твердо не верила, как сейчас верю в это, Джимбо: это дитя – наш дар свыше, как когда-то Альфи. Я тебе уже говорила. То, что это вы с Альфи нашли ее на Сент-Хеленс и привезли сюда, – это не просто удача. Так было предначертано.

Но при всех подвижках и всех надеждах от Джима с Альфи не укрывалось, что временами Мэри бывала близка к отчаянию. Шли недели и месяцы, а Люси по-прежнему не желала с ними разговаривать – или не могла. Поэтому невозможно было определить, что она понимает, а что нет. Все вопросы она оставляла без ответа, даже взглядом не намекала, что вообще их слышала. Смотреть в глаза она избегала, разве что случайно встречалась взглядом с Альфи, но и тогда она поспешно отворачивалась.