Читать «Шерше ля фарш» онлайн - страница 118

Редкий случай — братишка оказался прав: мы попали в ловушку!

— Что делать? Что делать?! — запаниковала Трошкина.

— Спрячься в шкафчике, ты поместишься, — предложила я.

— А ты?

— А я встречу неприятеля грудью, благо, есть чем! — Я расправила плечи.

— Ну и у меня тоже хоть какая-то грудь имеется!

Верная подруга встала рядом, и прорвавшихся в помещение полицейских мы встретили плечом к плечу.

…Возвращаясь к теме телевидения, я даю ответ рекламным домохозяйкам, спорящим о том, какой кондиционер для белья самый лучший: непревзойденный результат дают хронический недосып и накопившаяся усталость! С ними нежнее пуха становятся не только простыни и наволочки, но и плешивый старый ковролин.

Правда, между ним и моими боками имелась еще прослойка в виде хлопковой мужской майки, но она давала не столько мягкость, сколько слабую надежду не подцепить какую-нибудь заразу. По лысому ковролину кабинета, приютившего нас на остаток ночи, кто только не ходил: полагаю, по нему годами пролегал трудный путь борьбы с преступностью. В другой ситуации мне было бы некомфортно спать на проезжей дороге, но усталость победила брезгливость.

Итак, на коврике в углу спалось мне очень неплохо. Возможно, еще и потому, что моя совесть была чиста, что бы по этому поводу ни думали местные стражи порядка.

К их чести, они были вполне корректны, не орали на нас и не били, руки не выкручивали, резкий свет в глаза не направляли, в общем, не делали ничего такого, что воспринимается как обязательная программа полицейского захвата благодаря все тому же телевидению.

Хотя кто бы спорил, выглядела наша маленькая компания очень подозрительно: два мускулистых мужика со следами побоев и две интересные, но замученные и несвежие барышни-оборванки. Глядя на Трошкину, льнущую к Зяме, я видела типичную сексуальную рабыню, с боем вырвавшуюся из лап своего мучителя, но не избавившуюся от Стокгольмского синдрома. Полагаю, сама я выглядела не лучше, разве что к Моте не прижималась. Однако раздела его, каюсь, именно я, рассудив, что негоже укладываться на пол, не раздобыв хотя бы подобие простынки.

Деловито готовиться ко сну я начала уже под утро, когда стало ясно, что развития событий придется подождать.

Препроводив нашу великолепную четверку из камеры хранения в чей-то скудно и скучно меблированный кабинет, бравые парни в форме — должно быть, охрана вокзала, — какое-то время пытались добиться от нас ответов на свои вопросы, но натолкнулись на стену непонимания.

Стена эта была такой же крепкой, как Великая Китайская, и из-за нее доносились выкрики: «Дайте мне позвонить адвокату!», «Предоставьте нам переводчика!» и «Я требую вызвать представителя российского посольства!». Орали Зяма, Трошкина и я сама, один Мотя помалкивал. То ли у него вовсе не было требований, то ли они полностью совпадали с нашими.

Наконец нас оставили в покое — и в этом самом кабинете, дверь которого последний удалившийся служивый добросовестно запер на ключ.

Зяма тут же сунулся к окну, сообщил нам, что мы находимся на третьем этаже и без особой надежды поинтересовался, нет ли среди нас оборотня-дракона или хотя бы вампира, способного обращаться летучей мышью высокой грузоподъемности.