Читать «Обломок молнии» онлайн - страница 115

Алексей Петрович поднял свои лохматые седеющие брови.

— Что с тобой?

— Так. О Лиде Яковлевне вспомнила. Бедная женщина. И надо же! Как снег на голову!

Алексей Петрович внимательно взглянул на жену, поставил кофейную чашку на блюдечко, помолчал, припоминая.

— Кажется, это я рекомендовал Лидию Яковлевну в институт.

— Да. Она и сейчас там работает. Машинисткой… А что? Разве это имеет какое-нибудь значение?

Алексей Петрович выдернул салфетку из-за ворота, скомкал, бросил на стол.

— Представь себе, имеет!

Резко двинул стулом, поднялся, грузно ступая, направился в свою комнату. Возвратился, на ходу застегивая толстый желтый портфель.

— Не понимаю, — недоумевала Вероника Павловна. — В конце концов, не в твоем же институте. Тебе-то какое дело?

Она тщательно протирала полотенцем кофейный сервиз. Любуясь, просматривала тонкие чашечки на свет. Ставила осторожно каждую вещицу на скатерть.

Алексей Петрович вдруг шлепнул тяжелый портфель на стол. Чашечки подскочили.

— Что ты?

— По моей рекомендации приняли!.. А кого?! Грязная история. Помнится, это ты меня упросила.

Алексей Петрович уставился на жену.

— Ну, знаешь ли!..

Вероника Павловна быстро собрала посуду, повернулась спиной, молча удалилась на кухню… Муж последовал за ней.

— Извини, пожалуйста… Но ты представить себе не можешь, как все это некстати. Прямо чертовщина! На той неделе состоится совет. Тема: о моральной ответственности перед молодым поколением. И доклад, вероятно, поручат мне.

— Ну и что же, — вставила невозмутимо Вероника Павловна.

Алексей Петрович побагровел. Стал заметнее седой ежик волос надо лбом.

— Уф! Что с тобой говорить. Тяжко.

Неловко начал стягивать с плеч пиджак, бросил на стул. Сдвинул галстук вбок, расстегнул ворот своей обширной накрахмаленной белой сорочки.

— Дай другой пиджак, полегче!

Вероника Павловна принесла.

— Ты ведь знаешь, — раздраженно продолжал он, — что вся общественная работа, все дрязги, да и все фактическое руководство кафедрой — все лежит на мне!

Алексей Петрович говорил громко, раздельно. Каждое слово увесисто, гулко бухало под сводами отделанной дубовыми щитками кухни. Жена возилась с посудой. Он умолк. Посидел, побарабанил пальцами по кухонному клеенчатому столу. По привычке стал разглядывать свои руки. Пальцы толстые, с квадратными ногтями, все в рыжих волосах. Желтые веснушки густо усыпали кожу — до самой кисти. Зрелище это успокаивало: привык за долгие годы — заседания, ученые советы, вечно в президиуме, вечно руки на столе, перед глазами, а глаза — вниз, на руки.