Читать «Из дневника жителя архангельска Ф.Н. Паршинского» онлайн - страница 31

29 августа 1941 г. после звездной ночи весь день дождь без перерыва, в 14 ч. 30 мин. +13 °С. День для меня неудачный, хотя и пятница: в пединституте из заочного сектора «ушли с полдня, оставили ключ и не придут больше». У С. «все ушли». У Андросовой все еще «нет марок». Это становится подозрительным. В трех очередях стоял (обсыхал) и, ничего не купив, пришел домой. Очереди приняли уже хронический характер, как с января до октября было в 1940 году. Если хлеб кончился, то не уходят, а стоят до следующего привоза, стоят часами, дремлют (пожилые), шалят (дети), шляются (все остальные) из очереди в очередь, авось, где поскорее. «Не стойте, граждане, булочки увезли на пароход, а сегодня привезут, только если что останется». Точь-в-точь как в 1940 году! Анастасия провожала двух племянниц, мобилизованных на работы, которых погрузили на пароход в числе прочих — всего 700 человек. «Нары построены в 4 этажа в трюме, и все набито битком, и на палубе один на одном».

30 августа. После пасмурной, очень темной ночи, которая не обошлась без обильного дождя, наступил многооблачный, с большой склонностью к солнечному сиянию безветренный день 30 августа 1941 г. (суббота). Все сохнет! Но с 14 до 15 ч. выпал обильный дождь, и все опять стало мокро. Был у У.С. Петя мобилизован, завтра явка. Нина в ополчении. Того и гляди — увезут на пароходе. От А. письмо было в апреле, не ответила(!) Маруся получила квартиру, но уезжает в Шенкурский район. Вася ждет мобилизации. Николай пока работает, 6 сентября обещал прибыть в гости. У.С. спросила меня: «Кто победит?» Я ответил: «Америка!» Не напророчил ли я? Не знаю, но так у меня вышло как-то само собой, но я ей добавил, что тогда, однако, и советской власти не будет, а будет власть буржуазная. «Но тогда коммунистов и комсомольцев — к ногтю?» — со страхом спросила она. Страх понятен: она дрожит за Николая. Я ее успокоил: «Ничего коммунистам не будет, ибо им уже и самим этот коммунизм надоел, так они радешеньки будут». Она облегченно вздохнула.До 17 часов дождь повторился. Говорят, 31 августа хлеб будет уже по карточкам. Но это невероятно. Говорят также, что будут «коммерческие» магазины, в которых хлеб будет черный по 2 р., а белый по 6 р. кило. Это правдоподобно. Но не оправдывается это никакими мотивировками. Государство будет получать барыши по пятаку на копейку, а трудящийся будет голодать.

31 августа. После очень темной пасмурной ночи наступил холодный день 31 августа 1941 г.: в 6 ч. +7 °С, пасмурно, ветер с северо-запада. С 11 часов светит солнце, часто заслоняемое. Пошел было в очередь за хлебом, но хлеб уже по карточкам на 1 сентября. Кто сегодня не возьмет, то на завтра уже не получит. Нормы хлеба очень скупые, по категориям: 300—400—600—800. В коммерческих магазинах цены вдвое, норма — кило в одни руки. Введение карточной системы, таким образом, знаменует собою снижение жизненного уровня всех категорий на 50%. Это все — плоды большевистского упрямства: во что бы то ни стало строить социализм, хотя и видно ясно, что народ устал от социализма, что социализм ему опротивел. Германский народ не мог равнодушно и благодушно смотреть на это строительство, угрожающее рабством трудящимся всего мира. Если на предстоящем в Москве совещании трех держав не будет поставлен Сталину ультиматум о замене революционизма реформизмом и об отмене диктатуры «пролетариата», то незачем и собираться в Москве. Я надеюсь, что это совещание трех держав в Москве будет таким же пробным реактивом на взаимопомощь этих трех держав, каким пробным испытанием дружбы СССР и Германии оказалась поездка Молотова в Берлин (ноябрь 1940). Надеюсь! Неужели надежда меня обманет?