Читать «Княгиня Ольга. Зимний престол» онлайн - страница 209

На дальнем окне занавесь была отдернута, и солнце падало на мозаичный пол: по белому фону был кусочками стекла всех цветов выложен огромный венок из всевозможных цветов, овощей и плодов. Очень многие из них Бояну были вовсе неизвестны.

Как и те, что лежали перед ним на столе. Паракимомен патрикий Феофан принял болгарского царевича весьма любезно: в ответ на просьбу повидаться пригласил к себе в дом и даже сошел на нижнюю ступеньку крыльца, чтобы самолично его приветствовать. И Боян оценил это как знак расположения – может, помогли три сорочка куниц, посланных вместе с просьбой о встрече. Род Бояна шел от самого Авитохола и включал множество ханов, князей и даже царей – он принадлежал ко второму поколению своей семьи, носящему царский титул, то есть на словах равный титулу ромейских василевсов. Но на деле болгарские цари были равны ромейским, как свеча равна солнцу. Болгары, чьи правители уже третье поколение носили крест, в глазах ромеев все еще оставались варварами, непримиримыми врагами, захватчиками старинных греческих владений до самого Дуная, с коими лишь последние лет пятнадцать удалось прожить мирно.

В первую очередь за это следовало благодарить, разумеется, Бога. А во вторую – вот этого рослого, грузного, с величественной осанкой и улыбчивым безбородым лицом человека. Крупный нос с горбинкой и высокий лоб – неложное свидетельство ума – придавали чертам Феофана величественность. Подвижный рот меж пухлых, немного отвислых щек, стоило его углам опуститься, мог выразить столько презрения, что его не вместили бы все подземные цистерны Великого Города, даже те, по каким плавают на лодке. Но сейчас он улыбался, как умел улыбаться варварам, будто восхищаясь всеми теми их качествами, за какие ромеи на самом деле их презирали. На нем был кавадий из очень пестрого самита: в крупных медальонах был выткан и всадник с луком в руке, и псы, бегущие за его конем, и дичь, которую он преследовал, и дерево, простершее над ними свои ветви. Всего в узоре сочетались пять разных цветов, и взгляд Бояна то и дело в нем застревал, будто в настоящем лесу. По сравнению с этим его белый льняной кафтан, отделанный зелено-золотым шелком, смотрелся если не бедно, то скромно. Перехваченный поясом из золотых пластин с эмалевым узором, кавадий придавал грузной фигуре патрикия почти молодцеватый вид, словно перенося на нее удаль охотника.

– Да, это те самые доспехи! – Посмеиваясь, Феофан указал на распорку в углу: там сиял начищенный клибанион из золоченых чешуек, снабженный шлемом, наручами и поножами, тоже позолоченными. – Разве мог я еще в детстве, когда наставник мне рассказывал о полководцах и битвах прошлого: о Константине Пятом и его войнах с сарацинами и… э-э-э… Феофиле… о кесаре Варде и его войне с павликианами, о стратиге Петроне и его победе над эмиром Метилены, о походе Василия на Запетру и Самосату, захват Лула и Метилены… и о множестве других славных деяний, – мог ли я тогда подумать, что мне доведется участвовать в чем-то подобном, да еще примерить на свои слабые плечи доспех василевса Льва!