Читать «Волхвы. Дилогия» онлайн - страница 399

Старец слушал его, сдвинув брови, слушал напряжённо, собирая последние силы своего слабевшего разума, чтобы постигнуть все значение слов его. Слова эти казались ему только словами. А между тем ведь он знал, кто перед ним. Он знал, что этот человек, им же самим доведённый до вершины знаний, человек и теперь ещё полный ими, не может же произносить слова без значения, не может так жестоко ошибаться… Если он считает себя счастливым, если он полон бодрости духа, доволен жизнью — значит, что-нибудь нашёл он?..

— Но то благо, которое далось тебе, — прошептал старец, — ведь оно должно было уничтожить все твои высшие способности, все твои тайные силы! Ты мог сохранить свои знания, но силу свою сохранить не мог, и ты теперь так же ничтожен, как тот слабый и тёмный искатель истины, который в первый раз подходит к храму мудрости и собирается постучаться в его двери!..

— Может быть, — сверкнув глазами, воскликнул Захарьев-Овинов, — может быть, но я об этом никогда не думаю, да и незачем мне думать, у меня есть всё, что необходимо для возможного на земле счастья, и до сих пор я не нуждался в проверке моих оккультных сил. Я ни разу не напрягал их.

— А между тем я вижу, что в близком будущем… да, скоро, очень скоро, может быть, через несколько дней, тебя ожидает большая опасность, которую предотвратить ты можешь именно только твоими оккультными силами. Их в тебе нет — опасность велика! И я не знаю, вернёшься ли ты туда, откуда теперь приехал…

— Отец, будущее не страшит меня, — спокойно ответил Захарьев-Овинов.

Долго они ещё беседовали. Захарьев-Овинов ясно видел, как старец все слабеет. Он даже хотел испробовать свою прежнюю силу, для того чтобы поддержать в нём жизнь. Но Ганс фон Небельштейн запретил ему это.

— Не вмешивайся в действия природы, — сказал он ему, — и не противься моей воле. Я хочу расстаться с этим, давно уже надоевшим мне и тяжким для меня телом. Час мой пришёл. Солнце ещё не успеет взойти, как я покину бренную мою оболочку, которая начнёт предаваться обычному разрушению. Сын мой, завтра утром ты меня похоронишь в готовой уже для меня могиле, в известном тебе подземелье этого замка, в склепе, куда я не раз тебя водил в прежние годы, где покоится прах великих розенкрейцеров… Там и для тебя есть место…

— Я лягу там, где придётся, — тихо произнёс Захарьев-Овинов.

— А теперь, — слабеющим голосом сказал старец, — теперь возьми книгу, в которой я вписал великие двадцать два правила, переданные от древности посвящённым… Перечти мне их… Мои глаза уже почти ничего не видят…

IV

Великий розенкрейцер исполнил желание старца и начал читать ему двадцать два правила развития воли, постигнув и исполнив которые, человек делается победителем и владыкой природы. Эти двадцать два правила, преподанные от древности легендарным Гермесом Тотом и затем разъяснённые и дополненные величайшими адептами оккультизма, составляли драгоценное сокровище розенкрейцеров. В них действительно заключалась глубокая человеческая мудрость.