Читать «Розка (сборник)» онлайн - страница 188

«Никакой художественной ценности в «Гернике» нет. Это – прокламация. Листовка, не более того. Она ужасна. Это худшее, что он создал».

Марк, ты помнишь эти разговоры? А я всегда смотрю на быка-минотавра. Он с шеей, но без тела. И без сострадания. Неподвижный тупой взгляд. Пусть все умрут. Пусть все умирают. Минотавр – это тоже гомункулус, просто созданный с античными страстями и античным размахом. Посмотри, он похож.

Хорошо, что мы не художники. Нехватка слов превращается в Буквы. Мы прячемся в них, Марк, как в бомбоубежищах. Без особой нужды эти убежища не откроют и не увидят. Мы можем делать, что хотим, и никогда не выходить на свет. Мы можем позволить себе никогда не верить в то, что бомбежки прекратились. Потому что там, наверху, где никто ни о чем не хочет знать, всегда есть «Герника», где-то есть «Герника» и тупое убивающее животное, тупое бесцветное животное. Моль или Минотавр – не суть.

* * *

Когда мы победим русских и вернемся, все плохое будет таким же. Рита, если она все еще жива и найдется, будет обмирать в магазинах, а Мегги, если даст о себе знать и захочет вернуться, будет таскать в дом модную игуану и пожирателей солнца. Будет много праздничной мишуры, блесток и прогулок по воображаемой набережной. По воображаемой: искусственным водоемам не положены настоящие. Вечерами будет шумно и весело. Никто не вспомнит о комендантском часе. И воронки, оставленные снарядами, превратятся в привычный предмет пейзажа. Мы ослепнем к прошлому. Все его знаки и разрывы, все его голоса канут. Потому что будет шумно и весело. И Ной, тысячи Ноев посадят виноградники, разденутся до новой голости, представляя себе Адамами, и напьются, потому что «пить» не такой уж грех в сравнении с «убивать».

Кто сказал отцу Мегги, что ему стоит попробовать на вкус свою жизнь? Ты, Марк? Феликс с деревянным мечом? Старый Михаэль?

Старый Михаэль… Он сказал еще, что если все плохое будет таким же и после войны, то все Риты и Мегги однажды снова могут превратиться в славную Маргарет, славную хрупкую Маргарет, которую сожгли в модной технически безупречной печи за то, что она была Маргарет.