Читать «Волею императрицы» онлайн - страница 76

— Помилуй, Господи, и просвети на всё доброе рабу Твою, царевну Софию! — молился он, кланяясь земно. Царевна крестилась и склоняла перед иконами свою голову, нетерпеливо ожидая окончания его молитвы.

— Иван! — окликнула она его, когда он кончил. — Не рано теперь, пора уходить тебе. Возьми вот книжечку, в ней написано, сколько выдать от меня бедным, а ты отнеси книжечку к князю Василию…

— Знаю, хаживал, — проговорил Иван тонким своим голоском. — Бог да хранит тебя, царевна, от чужих людей! — докончил он, задумчиво глядя на иконы.

— Что ты, Иван, или опасаешься идти к князю!

— Иван за себя не боится, а за тебя на сердце непокойно. Давно хожу к Василию, и к другим ты людей посылаешь, то мне боязно на сердце. Бывает добро, бывает и худо.

— Ну, что же? — спрашивала царевна не без суеверия, отыскивая значение в словах блаженного.

— Меня люди не обижают, а тебя да хранит Господь. Ныне день, а завтра, смотришь, и другой: так Создателю нашему угодно было! Прощай, царевна, я пойду, я тебя послушаю. Тебя и все слушают, царевна! — прибавил он, и Софья усмехнулась самодовольно. Она проводила Ивана через другую комнату до лестницы, чтоб устранить от него расспросы боярыни Анны Петровны.

— Час поздний, — сказала она, вернувшись от лестницы. Все поспешили свернуть свои работы и оставить царевну Софью одну в её покоях, простясь с нею. К ней тихой поступью вошла её постельница, чтобы, по обыкновению, приготовить постель царевны. Постельница вошла из крестовой комнаты в опочивальню, у двери которой на одной стене было нарисовано изображение царя Давида, молившегося на коленях.

— Все тебя слушают… — повторила Софья слова блаженного. — Да, он смекает, при всей простоте своей! Не старшая я сестра, меня слушают, сами сёстры смирны, покорливы, без меня постригли бы их давно; ничего не смекают; поддержки у нас нет, кроме боярина Милославского… — закончила Софья и боязливо подняла глаза свои на иконы, перед которыми в виде паникадила висела серебряная лампада; её слабое пламя одно освещало молельню. Постельница, молодая женщина, с бойким и смышлёным видом, вышла между тем из опочивальни царевны и ждала, не взглянет ли, не спросит ли о чём Софья.

— Спасибо, Фёдорушка, — обратилась к ней царевна, — время теперь помолиться перед сном…

Смышлёная женщина поняла, что не время ещё приступать к своим обычным пересказам всего совершившегося днём в тереме и в городе, и вышла в другую комнату, присела там на скамеечке, у печки с расписными изразцами. Оставшись одна, царевна тревожно расхаживала по комнате около окон; не могла она сразу приступить к молитве; походив в раздумье, она остановилась, наконец, перед иконами и начала читать молитвы. Но молитва её была непродолжительна: в сердце не было кротости и смирения, с которыми и душа настраивается к молитве.