Читать «Волею императрицы» онлайн - страница 138

Барановский успел уже узнать её мужа, Бориса, ловкого и неудержимого человека; ему было совершенно ясно, что Борис затянется и пропадёт в искании желанной воли, и вместе с собой он погубит и Малашу. Она прилепится к нему по обязанности и как малое дитя, не зная опасностей.

— Тебе бы остаться, Малаша, — толковал он ей, — спрятаться с другими, а потом я бы увёл тебя с собою.

— Ты бы увёл? — спросила она внушительно. — Да если я с тобой пойду, так отец даст мне своим молотом…

— Твой отец не смыслит ничего. Он не знал, что я и сам не прочь был от того, чтобы на тебе жениться, если б тебя не выдали замуж! — высказал ей Стефан Барановский, сам не зная, как это у него вырвалось.

— Что ты говоришь! Одно то, что ты хозяин, а ещё говорят, что ты в монахи пойдёшь, архиереем будешь! — возражала ему Малаша с серьёзным видом.

— Я-то архиереем?.. Легко сказать! — проговорил Барановский, невольно усмехаясь. — Разве это лёгкое дело — дойти до архиерейского сана?

— Отец так говорил, право! И тебе жениться нельзя.

— Вот как! Это ещё не известно! Никто не может знать, кем я буду и какая будет у меня работа. А ты вот уйдёшь, и уж никогда нам больше не видать друг друга! Останься! — просил и уговаривал Барановский.

Малаша молчала, понурив голову, и слёзы навернулись на весёлых прежде глазах.

— Ты не говорила отцу? — спросил Барановский.

— Говорила.

— Что ж он? Не останавливает?

— Нет, говорит: одно дело — бежать надо, спасаться; и другим поможете, как дружно с ними возьмётесь.

«Уж таков кузнец был всю свою жизнь! — подумал Барановский. — И дочь похожа на отца. Оба они готовы трудиться, чтоб спасать наших сирых! Они труд и терпенье, вживе воплощённые!»

Малаша прервала его думу.

— Прощай пока, — сказала она. — Ещё зайду, может быть.

— Погоди, — сказал он и, вынув свой небольшой запас денег, хотел отдать ей половину, но она упрямо отказывалась, говоря, что лучше отдать матушке.

Он едва принудил её взять хоть небольшую часть и крепко обнял на прощанье; они расстались не без слёз. Он проводил её до ворот, вернулся в своё помещение и сел у стола, облокотясь на него. Он начал перелистывать и читать свою тетрадь, немного погодя тихо прочёл строфы из «Гамлета», на которых остановило его появление Малаши, и кончил на словах:

Нельзя мне умереть, — исполнить надлежит, Что совести моей днесь истина гласит!

В раздумье оставил он тетрадь свою и вышел побродить в саду и в огороде. Он решил, что уйдёт отсюда скоро после бегства Малаши, а может быть, и прежде, и пошёл переговорить с матерью о своём отъезде. Голос её слышался во дворе, она скликала свою домашнюю птицу.

«Вот жизнь её! Всегда в труде! Уйду, может быть, мне удастся и для неё что-нибудь заработать».

Через несколько дней по городу пошёл слух о том, что у помещика Подковцева сбежали все его крестьяне; делали розыски в окрестности, делали розыски в доме Марфы Ивановны, по родству Малаши с кузнецом Артемом, — конечно, никого нигде не оказалось. Подковцеву не удалось вернуть ни одного из своих крестьян, дома их опустели, поля остались не убраны. На следующий год он подал заявление, что платить податей не может, так как все дворы крестьян опустели, работать и платить было некому. Заявления такого рода бывали не редко в то время.