Читать «Дежавю. Антология» онлайн - страница 113

Да, случай этот произошел… Когда же он произошел?.. Иванов сделал еще затяжку и дым выпустил сквозь папиросу, зажатую в зубах, позабыв, что курит зелье, а не обыкновенный табак. Ох, и давно это было!.. Он даже не мог вспомнить лицо Классика. И голос тоже… Все вокруг — и Золотые Ворота, и сквер с фонтаном, и скамья, на которой Иванов в тот день завязывал шнурок и на которой теперь, спустя вечность, сидел и курил, — все оставалось прежним. И уже почти верилось, что в любую минуту друг его может появиться здесь, за его спиной, так же внезапно, как когда-то исчез. Иванов услышит его забытый голос, обернется и сразу вспомнит его забытое лицо.

Иванов сжал пальцы правой руки в кулак, слегка выпятив фалангу безымянного с перстнем Классика — «с сияньем Классика», — поймал он себя на мысли. Грустным взором окинул он скамью, на которой сидел. Она вся была испещрена какими-то едва различимыми каракулями. «…Грустным взором окинул он скамью, на которой сидел…» — с трудом разобрал Иванов часть скамеечного текста. «Фигня какая-то!» — подумал он и тут же чуть ниже прочитал: «Фигня какая-то!…» Иванов захлопнул глаза и долго так, ошеломленный, сидел неподвижно, углубляясь во внутреннюю мглу и отпугивая от себя малейшую мысль, словно некромант — назойливых демонов. Слух его обострился до такой степени, что он услышал шорохи листьев, птиц в ветвях, автомобильных шин на асфальте, облаков, трущихся друг о друга и о крыши домов. Шорохи были повсюду. Весь город шелестел, будто распахнутая на ветру Книга. Чья-то легкая поступь вплела свои шорохи в шелест ее страниц… Остановилась где-то рядом… Иванов открыл глаза. Юная дева, красоты необыкновенной, стояла в нескольких шагах от него. Увидев ее, поэт-переводчик Игнатий Иванов восхитился сверх всякой меры. Он вынул папиросу изо рта. Дева следила за его рукой с каким-то особым интересом.

— Желаете курнуть, мадмуазель? — случай спросил он.

Дева шагнула к Иванову, который протянул ей дымящийся остаток папиросы жестом, достойным Аль-Рашида.

— Этот перстень? — спросила она, коснувшись пальцем гладкой поверхности камня, губы ее чуть заметно дрогнули. — Откуда он у вас?

Владимир АВЦЕН / Вупперталь /

«Хлестал холодный дождь навзрыд…»

Хлестал холодный дождь навзрыд и просто так хлестал. — Похоже дерево на взрыв… — внезапно сын сказал. И стало зябко под зонтом, и дождь внезапно стих. Откуда знает сын про то в неполных шесть своих?! Что это? Дедов дальний ген, очнувшийся в глуши, или эпохи страшный тлен, коснувшийся души? Сияло солнце, шла река по улицам пустым, стояли в небе облака, похожие на дым.

1977

Сон о доме

«Земную жизнь пройдя до половины», а если честно, то поболе чем, в тот ветхий дом из самана и глины, я сунулся неведомо зачем. На стенах — латки рыжих фотографий, что поновей и те, что сняты встарь — обрывки жизней, судеб, биографий, положенные кем-то на алтарь. — Кто вы такие, как на свете жили? — я вопросил, глупец, и мне в ответ клубы взметнулись вековечной пыли и полыхнул в глаза нездешний свет, и предо мной предстал подобьем чуда старинный шкаф, невидимый досель, и ужасом повеяло оттуда, и двери взрывом сорвало с петель. И моему испуганному взору скелет в шкафу явился и изрек: — Зачем ты здесь, зачем в ночную пору меня сюда из прошлого извлек?! Ах, знать желаешь, как мы жили-были… Да, в общем, мы такие же, как вы: работали, творили, пели, пили, по пьяни куролесили, увы, любили, но случалось, предавали любовь свою, летя на ложный свет, давали жизнь, но также отбирали — не зря в шкафу доселе мой скелет. Но кто виновен здесь, а кто невинен, не спрашивай и ноги уноси! Земную жизнь пройдя до половины, в шкафы не суйся. Боже упаси…

26.12.2017