Читать «Заветный ковчег Гумилева» онлайн - страница 98
Екатерина Барсова
Анна качнулась, но на ногах устояла.
* * *
Когда пришел Вася, Урусовой уже не было. Анна пребывала в прекрасном настроении и весело напевала.
– Чем-то хорошим сегодня порадуешь? – спросил Вася.
– Надеюсь. Я кое-что поняла в деле Таганцева.
– Я весь внимание. Все-таки удалось накопать что-то оригинальное?
– Да. Помнишь, мы говорили о неправомерной тяжести наказания? Почему же все-таки советская власть с такой силой обрушилась на эту организацию? Мне кажется, что я нашла ответ на этот вопрос.
– Так-так, интересно, – прищурился Вася.
– Во-первых, это была организация особого типа, которая представляла опасность для существующей власти, – проговорила Анна. – Выражаясь современным языком, она была построена по сетевому принципу и включала в себя тех людей, кого можно назвать цветом или элитой общества. Эти люди зачастую были связаны между собой дружескими или родственными узами. Семья Таганцевых знала очень многих людей из разных сфер деятельности. Николай Степанович Таганцев давал «четверги», на которых бывали главы правительства, писатели, художники. Он был руководителем «Литературного фонда», помогавшего писателям и научным деятелям. После революции организация оказывала помощь голодающим ученым. А молодая Страна Советов срочно избавлялась от тех, кто мог составить «критическую массу» и подрывать ее устои.
– Да, здесь стоит вспомнить «философский» пароход, – вставил Вася.
– Во-вторых, эта организация ставила своей целью реальные преобразования в России в случае падения власти большевиков, – продолжила Анна. – Они пытались выработать программу конкретных действий. Например, вопросы реформирования армии, Таганцев собирался привлечь к этому вопросу Тухачевского. Кто знает, может быть, арест и расстрел Тухачевского в тридцатые годы связан тонкой нитью с тем делом? А в‐третьих, у организации была разветвленная сеть за границей. Кстати, этот факт, возможно, объясняет, почему дела до сих пор засекречены. Высока вероятность, что этих людей потом использовали как агентов.
– Как по-твоему, почему Гумилев все-таки втянулся в этот заговор? – спросил Вася.
– Вряд ли мы сможем достоверно узнать его мотивы, – проговорила Анна. – Но мне кажется, это объясняется довольно просто. Он словно искал смерти, а умереть за родину – было для него честью. Он понял, что все, что он мог в этой жизни, – он сделал. Гумилев не мог пережить, что его мир рухнул. Его любимая Россия во власти варваров, а единственная женщина потеряна навсегда. Он приехал из заграничного вояжа в восемнадцатом году. Анна Ахматова попросила развод, чтобы вступить в брак с Владимиром Шилейко. Вероятно, раньше Гумилев надеялся на примирение и воссоединение семьи, но теперь понял, что эти надежды рухнули. И что большевики всерьез и надолго, он тоже понял. Он ведь был человеком выдающегося ума. Но он был поэт, и вдруг его жизнь словно разом лишилась всех красок. Все шло как бы по инерции, без прежнего запала и огня. Поэтому Гумилев и согласился вступить в эту организацию, вряд ли он надеялся на успех, он просто
