Читать «Олимп иллюзий» онлайн - страница 75

Он закрыл дверь, и они остались одни. Она стояла у зеркала, скорее всего произнося в себе «чи-и-из», чтобы губы непроизвольно раздвинулись в дружелюбной улыбке, но взгляд по-прежнему выдавал ее.

Она все же улыбнулась.

– Туфли снимать? – спросила с фальшивой послушностью.

– Да, – глухо ответил он.

Она сняла и прошла быстро в комнату, села сразу на диван. После улицы пол, очевидно, показался ей холодным, она поджала одну ногу к другой.

«Как в милиции».

Сейчас, вот сейчас она разденется без лишних слов, чтобы он сделал с ней то, что хочет, чтобы забыть, забыться, что теперь один, один.

«Беатриче, почему так жестока жизнь и так горька и сладка подмена…»

Он посмотрел на девочку и спросил:

– Как тебя зовут?

– Оля, – оживилась она. – А мы будем пить вино?

– Вино. – Он горько усмехнулся.

– Да?

Она вдруг весело засмеялась.

«Очевидно, внешне я все же не так ужасен», – усмехнулся и он.

– А как тебя? – спросила она.

– Что?

– Зовут?

Он налил кьянти, красное, которое привез из Флоренции, и усмехнулся.

– Дон Хренаро.

– За любовь, дон Хренаро, – усмехнулась и она, поднимая бокал.

И он снова заметил в ее взгляде то же дерзкое выражение.

Они чокнулись и выпили.

– Ну, ближе к телу, как говорил Ги де Мопассан, – сказал он, поставив бокал обратно. – Прими-ка душ иди, а я потом сам тебе принесу полотенце.

Она медлила.

– А еще? – вдруг подняла бокал.

Он пожал плечами и разлил опять. Она выпила и показала мизинцем на книги:

– Ты математик?

Это были книги Дока.

– Естествоиспытатель, – усмехнулся Роман.

«Когда-то мне казалось, что это просто, что это слишком просто: возвратно-поступательное движение шатуна, который входит и выходит в – из хорошо смазанной муфты – когда-то я все мечтал изучить квантовую механику, как дон Хренаро».

– А это что? – кивнула она на мраморный предмет.

– Собор Санта-Мария-дель-Фьере.

Он посмотрел на макет.

– Ты там был?

Дуомо, где он сидел еще вчера, слушая, как настраивают орган. В соборе было холодно. Мастер играл, а ученица спускалась вниз и слушала, а потом что-то громко говорила мастеру, лица которого не было видно, а он очень хотел увидеть его лицо. В соборе было холодно, а в комнате на одной из улиц вблизи вокзала Санта-Мария-Новелла было жарко: два электрокамина, каждый по тысяче ватт, один стоял у широкого окна, где, расставив ноги в черных чулках, сидела проститутка…

– В ванну иди, – глухо приказал он.

Она фыркнула и поднялась, дрогнув всем телом так, что его внезапно и остро пронзило желание.

– Или нет… Сюда.

Он грубо схватил ее и завалил на диван, одной рукой держа за шею, а другой нащупывая узкие трусики. Она не сопротивлялась и даже изогнулась в спине, помогая ему.

– Только не рви белье.

– Я не рву.

Он повернул ее голову, поймал губы, рот, расстегнул брюки, закрывая глаза и вздрагивая от горячего прикосновения ее пизды.

Делать, делать, делать, ибо это делается. Надевать, надевать, надевать, ибо это снимается и надевается опять…

– Е-е-е, – попробовала она вырваться.

– Потерпи! – рот ей зажал.

И наконец, приподнялся и откинулся наискось, дернулся и обмяк.