Читать «Давно, в Цагвери...» онлайн - страница 62

— Куда же пойдем, Ласточка?

— Конечно, на Руставели!

В городе многие знают дядю Серго, и мне приятно пройтись с ним по главному проспекту, отвечать на приветствия его друзей. Но сегодня он решает иначе.

— А не отправиться ли нам к Куре? А? Посмотрим на реку, на Метехский замок. Растревожили меня воспоминания…

Что ж, на берег так на берег! Мне тоже хочется посмотреть на древний Метехи, который цари превратили в тюрьму, где убивали революционеров.

И, пересекая Александровский сад, мы спускаемся к реке.

В те далекие годы еще не было ни гранитной набережной, ни тенистого парка, разбитого много позже вдоль Куры. Дорожка вилась по краю обрыва — мы шагали, и мелкие камушки срывались у нас из-под ног и, шурша, скатывались в воду и всплескивали там.

Дядя Серго, как и обычно, крепко держит меня за руку, и я снова удивляюсь, какая у него горячая и влажная рука. Я иду и смотрю не себе под ноги, а разглядываю противоположный берег. Вон как лепятся по каменному обрыву домики с башенками и балконами, издали они похожи на птичьи гнезда, которые свиты под карнизом нашего дома. Наверно, в таких домиках страшно жить: балконы свешиваются прямо над клокочущей рекой, кажется чудом, что они не обрываются, не обрушиваются в воду. И как люди, которые там живут, могут разгуливать по балконам, пить на них чай, спать в теплые летние ночи?

Мы останавливаемся неподалеку от Воронцовского моста. Отсюда хорошо виден Метехский замок, освещенный сейчас солнцем, он кажется особенно угрюмым и мрачным.

Дядя Серго показывает мне окно камеры, из которого бежал Камо, показывает другое — через него часовой застрелил Ладо Кецховели.

Я долго разглядываю тяжелые каменные стены, крошечные окошки, а потом взгляд мой перебегает на Куру, на Воронцовский мост, за ним — Плехановская, и там, совсем неподалеку, лавочка дядюшки Котэ. Мне приятно вспомнить доброго старика, и я принимаюсь рассказывать дяде Серго, как мы с бабушкой ходили к нему в гости. Дядя Серго слушает мой восторженный рассказ, но лицо его хмурится, становится замкнутым. Он угадывает мое невысказанное желание и отрицательно качает головой:

— Нет, Ласточка, мы не пойдем к Котэ. Видеть я не могу этих новоявленных буржуев! Сколько их развелось кругом, будто и не было революции! И потом, знаешь, ведь когда-то, при царе, он служил в Метехи. Правда, говорят, служил поваром, варил арестантам баланду. Но факт остается фактом.

— Дядюшка Котэ работал в тюрьме? Он такой добрый!..

— Да, добрый… — задумчиво соглашается дядя Серго. — Он даже передавал на волю из тюрьмы записки, а в тюрьму — передачи… Правда, ему неплохо платили… Когда победила революция, многие стали приписывать себе перед ней заслуги. А пойди проверь… Давай просто послушаем, как свистят птицы. Вон слышишь: цвик, цвик, цвик… Не знаешь, как зовут эту сладкогласую пичугу?

— Не знаю…