Читать «Давно, в Цагвери...» онлайн - страница 5
Наталья Львовна Туманова
Амалия и Васька часто гостят у бабушки в Кобулетах, потому и располагают несказанными морскими сокровищами. Из прошлой поездки, в дополнение к камушкам, они привезли оттуда дурацкую песенку и, коверкая слова, горланят ее на весь двор, вызывая у соседей раздражение, даже гнев.
Васька и Амалия распевают-выкрикивают:
Со звоном захлопывает окна мадам Маконян, обитатели трех этажей на все лады проклинают отпрысков дворника Тиграна. Уже не раз и не два сам Тигран драл возлюбленного первенца за уши, но и эта крайняя мера плохо помогает. Песенка о «лючшем» на свете городе «Кобулет» то и дело звенит во дворе. И тетушка Аревхат может не вопрошать: «Васька, ты где?» Всем ясно и без того — здесь он, Васька, здесь! Где же ему и быть? Здесь, на туте!
— А еще какие у тебя подарки? — бесцеремонно спрашивает Амалия.
Я подвожу ее к окну.
— Вот розы! Смотри… Гиви сам сделал!
Амалия, щурясь, разглядывает букет. В ее зеленоватых глазах загорается недобрый огонек.
— Пфе! Дохлые!
Гиви обиженно моргает длинными ресницами.
— Что ты! — возмущаюсь я. — Ты посмотри! Совсем как живые!
И тут Амалия видит Катю. Кукла сидит рядышком с Мишкой в плетеном креслице, нарядная, до невозможности прекрасная…
Мне хочется, чтобы моя Катя всем пришлась по душе, и я горячо, с нетерпеливым ожиданием спрашиваю:
— Нравится, да? Ведь да?
Но Амалия хмуро молчит. Она отворачивается от Кати, и взгляд ее сквозь открытую дверь столовой жадно обозревает праздничный стол. Она подпрыгивает и восторженно хлопает в ладоши:
— Уй мэ!
Да, в честь моего дня мама и бабушка Ольга постарались на славу! Каких только нет на столе сладостей! Засахаренные фрукты и марципаны из лавочки дядюшки Котэ, на длинном блюде посыпанные сахарной пудрой, темные, похожие на колбаски чучхелы. Но главное, конечно, ореховый торт! Облитый шоколадным и розовым кремом, он красуется в центре стола, на блестящей корочке желтыми дольками грецкого ореха выложено: «С днем рождения, Ли!»
— Мечта поэта! — шутит мама.
Долго ли нам уничтожить подобное великолепие?!
А потом занимаемся камушками. Устраиваемся поудобнее на тахте и принимаемся играть. Мы подбрасываем камушки высоко-высоко и, когда они падают, подхватываем на лету. Ловчее всех получается у Амалии. Камушки так и мелькают у меня перед глазами — вверх-вниз, вверх-вниз, — неизменно попадая в ее хваткий кулачок, будто притягиваемые невидимым магнитом.
Кукла Катя и Мишка смотрят на нас во все глаза, и мне кажется: а ведь и Кате хочется поиграть! Я говорю об этом Амалии, но в ответ она презрительно передергивает плечами.
— Пфе! Придумала тоже! — И неожиданно: — Противная твоя Катька!
Я до слез обижаюсь за Катю, беру ее на руки, принимаюсь утешать. И, закрыв глаза, Катя тихонько говорит мне: «ма-ма».
