Читать «Правдивая повесть о мальчике из Кожежа» онлайн - страница 15

Анна Сергеевна водила меня в зоопарк. Вот где здорово! Маленькие лошадки — пони, огромные слоны, медведи, тигры и львы, красавицы косули, всевозможные птицы, змеи, обезьяны. Но больше всего мне понравилась лужайка, где забавно играли друг с другом, кувыркались, перекатывали мяч малыши лисята, щенки, медвежата.

Мы с Анной Сергеевной пробыли в зоопарке почти весь день. Я ничуть не устал и только жалел, что нет здесь моих кожежских друзей.

Все-все в Москве мне нравится. Вот это город! Улицы длинные, дома высокие, а около самого Кремля на Красной площади — Исторический музей. Мы его в первый же день увидели. Это, наверное, самый главный музей, недаром там Анна Сергеевна работает. Конечно, она не говорила, что Исторический музей главный, но я сам все понял: вон он какой большой и здание совсем особенное.

Дом сложен из такого же красного кирпича, как и кремлевские стены. Построен он с фасоном: выступы, узоры, маленькие шалашики по стенам первого яруса, а на самом верху два минарета — такие есть и на кожежской мечети, только эти в пять или в десять раз выше и концы у них острые как стрелы.

Анна Сергеевна рассказывает, рассказывает, когда музей создан да кто его строил, но меня не это интересует. Ума не приложу: как могли по одному кирпичику выстроить такую махину? Как не падают стены? Строить на такой высоте не то, что бороновать кукурузу на коровах. Сорвешься — и костей не соберешь!

Мы вошли в музей.

Анна Сергеевна со всеми меня знакомила и каждому говорила:

— Мой сын, он приехал с Кавказа…

Пришло множество людей. Они поздравляли Анну Сергеевну, жали мне руку.

Потом повели по музею.

Я шел рядом с Анной Сергеевной. Она показывала какие-то древние кости и стрелы, рассказывала, какой народ где жил, но тут я увидел картины, на которых была изображена битва русских с французами в 1812 году. Артиллеристы стреляли, и густой дым клубами вылетал из пушек, конники рубились, падали с седел… Все это было очень интересно.

Но Анна Сергеевна тянула меня куда-то дальше, пока не привела к каменным бабам, какие у нас стоят в степи, и начала объяснять:

— Это знаменитый малокабардинский надгробный памятник. Он привезен с твоей родины.

Мне было обидно, что она увела меня от картины о войне, и я сказал:

— Таких памятников у нас много и на дорогах, и у родников…

— Но это же единственный в своем роде! — возмутилась Анна Сергеевна. — Посмотри: тут есть надпись. Она доказывает, что кабардинцы еще в шестнадцатом веке пытались создать свою письменность. Тогда они приспособили для своих нужд греческий алфавит.

Очень может быть, что эта каменная баба и единственная. Но здесь, в полутемном зале, где надо ходить тихо, разговаривать шепотом и слушать непонятные объяснения, мне скоро надоело. И я был очень рад, когда мы выбрались на Красную площадь.

Потом мы осматривали светлую, многоэтажную школу на Большой Бронной, в которой я буду учиться, и университет, куда я поступлю после окончания школы.

— Здесь учились лучшие люди России, — говорила Анна Сергеевна. — По этим длинным, узким коридорам ходили Грибоедов, Лермонтов, Герцен, Чехов…