Читать «Анастасiя» онлайн - страница 76

Иван:

«Тотчас же, из-за одного ложного слова, поддался ты искушению, и отвергся, и не вырастил плода; из-за лживых слов ты уподобился семени, упавшему на дорогу, ибо дьявол исторг из твоего сердца посеянную там истинную веру в Бога и преданную службу нам и подчинил тебя своей воле. Дети не должны противиться родителям, а рабы господам ни в чем, кроме веры. А если ты, научившись у отца своего, дьявола, всякое лживыми словами своими сплетаешь, будто бы бежал от меня ради веры, то — жив, Господи. Бог мой, жива душа моя — тут нас обвинить.

Как же ты не стыдишься раба своего Васьки Шибанова? Он ведь сохранил свое благочестие, перед царем и перед всем народом, стоя у порога смерти, не отрекся от крестного целования тебе, прославляя тебя всячески и вызываясь за тебя умереть. Ты же не захотел сравняться с ним в благочестии: из-за одного какого-то незначительного гневного слова погубил не только свою душу, но и души своих предков, — ибо по Божьему изволению завещали вам, своим детям, служить детям и внукам нашего деда. А ты все это забыл, собачьей изменой нарушив крестное целование, присоединился к врагам христианства, не стыдясь благочестия своего раба и не желая поступить подобно ему перед своим господином».

* * *

— А ведь Иван, хитроумец, прав, — сказал виртуальный Леха д′Артаньян компьютерному Анатолию Завалишину. — Курбский и здесь грешен. Он знал, не мог не знать, что отправляет своего слугу Василия Шибанова на верную смерть. Так чем, спрашивается, отличается его логика от логики Ивана, посылающего на плаху подчиненных, если ему это надобно?

Василий Шибанов, стремянной Андрея Курбского, взялся доставить первое его послание царю Ивану, понимая, что идет на верную смерть. Василий выдержал все пытки, но не предал хозяина и принял смерть мученическую. Вот где образец рыцарства и благородства! Верно толкует Иван.

— Хитроумный Иван обвиняет Андрея в том, что он не захотел умереть от его карающей десницы, а предпочел бежать, чтобы сохранить себе жизнь, «собачьей изменой нарушив крестное целование». Таким образом Иван, по сути, признается в намерении казнить князя Андрея Курбского и косвенно оправдывает казни Василия Шибанова и всех родственников князя, — согласился я.

— Нет не понимаю я Курбского, — упрямо твердил мне виртуальный Леха д′Артаньян. — А пока не пойму, не смогу влезть в его шкуру…

* * *

Из файлов Алексея Васильева

А вот и окончание послания Андрея:

«Не думай, царь, и не помышляй в заблуждении своем, что мы уже погибли и истреблены тобою без вины, и заточены, и изгнаны несправедливо, и не радуйся этому, гордясь словно суетной победой: казненные тобой, у престола Господня стоя, взывают об отмщении тебе, заточенные же и несправедливо изгнанные тобой из страны взываем день и ночь к Богу, обличая тебя. Хвалишься ты в гордости своей, в этой временной и скоропреходящей жизни, измышляя на людей христианских мучительнейшие казни, к тому же надругаясь над ангельским образом и попирая его, вместе со вторящими тебе льстецами и товарищами твоих пиров бесовских, единомышленниками твоими боярами, губящими душу твою и тело, которые детьми своими жертвуют, словно жрецы Крона. И обо всем этом здесь кончаю.