Читать «Анастасiя» онлайн - страница 74

«Исполненное истинного православия самодержавство Российского царства началось по Божьему изволению от великого царя Владимира, просветившего Русскую землю святым крещением, и от великого царя Владимира Мономаха, удостоившегося высокой чести от греков, и от храброго великого государя Александра Невского, одержавшего великую победу над безбожными немцами, и от достойного хвалы великого государя Дмитрия, одержавшего за Доном победу над безбожными агарянами…

Наш смиренный ответ ныне отступнику от Честного и Животворящего Креста Господня и губителю христиан, и примкнувшему к врагам христианства, и святые храмы разорившему, осквернившему и поправшему священные сосуды и образы, князю Андрею Михайловичу Курбскому, изменнически пожелавшему стать ярославским князем, — да будет ведомо».

* * *

— И все же разноречивы обстоятельства бегства князя Андрея, — говорил мне компьютерный Леха, когда я снова влез в его файл, чтобы пообщаться. — Это случилось, когда все близкие ему из окружения царя Ивана дворяне и богослужители из Избранной Рады уже были сосланы или уничтожены физически. Князь Андрей в ту пору служил воеводой в литовском городе Дерпте.

Я, Анатолий Завалишин, отчетливо ощущал Лехино беспокойство. Не то отчаяние, которое чувствовал Андрей Курбский, убегая, а тревогу виртуального Лехи в нашем двадцать первом веке.

— Понимаешь, не могу перевоплотиться, — жаловался виртуальный Леха невидимому мне. — Потому что не могу поймать внутренней пружины его действий. Он ведь совсем не трус был. Под Казанью бился, будто Илья Муромец. Как же он мог даже не попытаться увести с собой жену и малолетнего сына? Я уж не говорю о матери и семье старшего брата.

— Да не успевал он! — убеждал я Леху. — Сам же говоришь, счет шел на минуты. Выхода не было. Умри он, лучше бы не стало.

— Нет, не понимаю! — упрямо твердил мой виртуальный собеседник.

* * *

Из файлов Алексея Васильева

Далее Андрей вопрошает:

«Зачем, царь, сильных во Израиле истребил, и воевод, дарованных тебе Богом для борьбы с врагами, различным казням предал, и святую кровь их победоносную в церквах Божьих пролил, и кровью мученическою обагрил церковные пороги, и на доброхотов твоих, душу свою за тебя положивших, неслыханные от начала мира муки, и смерти, и притеснения измыслил, обвиняя невинных православных в изменах, и чародействе, и в ином непотребстве и с усердием тщась свет во тьму обратить и сладкое назвать горьким? В чем же провинились перед тобой и чем прогневали тебя христиане — соратники твои? Не они ли разгромили прегордые царства и обратили их в покорные тебе во всем, а у них же прежде в рабстве были предки наши? Не сдались ли тебе крепости немецкие благодаря мудрости их? За это ли нам, несчастным, воздал, истребляя нас и со всеми близкими нашими? Или ты, царь, мнишь, что бессмертен, и впал в невиданную ересь, словно не боишься предстать перед неподкупным судьей — надеждой христианской, богоначальным Иисусом».

Вот ответ Ивана: