Читать «Терская коловерть. Книга первая.» онлайн - страница 80

— Русская собака! Ты хочешь уйти к своим мертвым? — с этими словами Микал выдернул из ножен кинжал.

— Не много чести для джигита — убить безоружного, — нервно рассмеялся в лицо противнику Степан, в то же время цепко следя за каждым его движением.

— Воллахи! — Микал в бешенстве кольнул себя кинжалом в левую руку (вытащенный кинжал должен «напиться» крови, чужой или своей) и отбросив его в сторону, пошел на соперника. — Я и без него напьюсь твоей крови.

Кто знает, как бы развернулись события, если бы в них не вмешалась Сона. Сдернув с головы покрывало, она молча взмахнула им перед глазами соперников и положила на землю. Словно невидимую стену воздвигла между ними.

Как же должны быть могущественны горские законы, чтобы одним легким движением слабой девичьей руки предотвратить драку, а может быть, и убийство. Только что осквернив в безумном порыве один из этих законов, запрещающий посягать на девичью честь, горец с готовностью склоняет голову перед другим, требующим безоговорочного подчинения этой же носительнице упоминаемой чести.

— Молись за Сона повезло тебе, — бросил сквозь зубы усмиренный женским покрывалом молодой джигит, поднимая кинжал и с лязгом забрасывая его в серебряные ножны. — Но помни: наши тропинки сойдутся в узком месте — тогда пощады не жди.

— Не хвались, на рать идучи, — усмехнулся Степан в ответ, чувствуя в ладонях нестерпимый зуд от желания хорошенько оттрепать этого заносчивого молокососа, но поблизости вдруг затарахтели колеса и раздались тревожные крики:

— Эй, люди! Кто не спит да слышит: проклятые чечены напали на нас в степи!

Голос как будто Аксана Каргинова. Но о чем он кричит, стоя в своей бричке? Что произошло?

— О чем он? — спросил у Микала, подбегая вместе с ним к игрищу, у которого остановилась бричка.

— Абреки напали на Аксана, когда он с Чора возвращался из Пиева, Аксан ускакал, а Чора там остался, свалился убитый с брички, — перевел слова Аксана временно забывший о ссоре Микал. Он учился в моздокской осетинской школе и неплохо владел русским языком, его даже хотели назначить писарем в киевскую сельскую управу,

Степан взглянул на Аксана. Заросший до самых глаз черными волосами, с дико вращающимися глазами, он был страшен.

— Седлайте коней! — кричал Аксан, размахивая длинными руками. — Они не смогли еще далеко уйти. Отомстим мусульманским злодеям за пролитую христианскую кровь!

— В погоню!

— Выпустим кишки грязным собакам! — понеслось над игрищем, а из расположенных по соседству домов повыскакивали проснувшиеся хозяева:

— Что горит? Кого убили? Где абреки?

В несколько минут все жители хутора поднялись на ноги. Словно потревоженный рой пчел загудел, вылетая навстречу врагу. Захлопали калитки. Защелкали курки ружей. Зацокали подковы выводимых из конюшен лошадей.

— Будь осторожен, хозяин наш. Не лезь зря под пулю, у тебя вон сколько детей, — напутствовала Даки мужа, придерживая за повод танцующего под седлом Витязя.

Степан вскочил на вислопузого Красавца, потрусил вслед за остальными посмотреть, как расправятся с абреками разъяренные хуторяне. «Бедный Чора! Попал из огня да в полымя», — думал он при этом.