Читать «Терская коловерть. Книга первая.» онлайн - страница 71

— А ведь и вправду — Чора! Лопни мои глаза — он! — не удержался от возгласа Асланбег Караев и толкнул рядом сидящего Дудара Плиева — Вчера мы с тобой его тело мыли, а он, гляди — живой. Уй-юй! Пропали поминки...

Старый Михел Габуев замахнулся было вишневым посохом на нарушителя общественного порядка, но последние слова Асланбега оказались столь неожиданными, что его гневный жест тотчас — затерялся во всеобщем движений и дружном хохоте.

— Ой, уморил проклятый, умереть бы мне за него! — вырывались из этого хохота отдельные выкрики. — «Пропали, ха-ха-ха! говорит, поминки...»

— Человек, значит, хрен с ним, ему бы пожрать только. Ой, умру!

Никогда еще так не смеялись на нихасе, как в то весеннее солнечное утро. Омытая грозовым дождем степь сверкала каплями на зеленой траве и, казалось, тоже смеялась столь счастливому исходу. В голубом, чистом, как взгляд любимой, небе, ласково улыбалось солнце.

— Всегда будьте такими, да хранит вас бог! — крикнул Чора, приближаясь к холму.

— И ты будь весел, Чора, да прожить тебе еще сто лет без болезней! — крикнул ему в ответ Фили Караев, выходя навстречу и раскрывая объятия. — Нет, живи, пожалуй, не сто лет, а сто сорок девять. Ай, какой молодец!

— Почему не ровно сто пятьдесят? — удивился Чора.

— А что: неужели мало? Вот жадный какой, — рассмеялся Фили, и за ним засмеялись все остальные.

— Переводи мне, пожалуйста, — шепнул Степан Данелу, подходя вместе с ним вслед за героем дня к мужскому сборищу:

— Тихо, мужчины! Эй, вы там! Перестаньте кудахтать! — повернулся Фили к стоящим в стороне представительницам самого слабого и любопытного пола. — Говорить будет всеми уважаемый и мудрый Осман Фидаров, — он поклонился сгорбленному старичку с большим орлиным носом на сморщенном, словно моченое яблоко, лице и длинной, до пояса, белой бородой, почтительно приложил ладонь к сердцу.

— Чора, сын мой, — обратился древний старец к виновнику торжества, — тебя, наверно, плохо угощали слуги Барастыра, что ты так быстро вернулся оттуда?

Окружающие уважительно захихикали, отдавая дань шутке мудрого старца.

— Нет, дада, — лукаво прищурился Чора, — угощали меня хорошо. Райские девушки прямо насильно запихивали мне в рот куски жареной баранины, а такого хомыса, как подавали в уазагдоне Барастыра, даже на обеде у Тимоша Чайгозты не было.

Все так и покатились со смеху. Не в бровь, а в глаз заехал Чора хуторскому богачу Тимошу. У всех еще свежо в памяти, как он, собирая людей на зиу, обещал накормить до отвала бараниной, а когда с работами в поле было покончено, отделался от гостей старой, жесткой, как подошва чувяка, говядиной и вареным тестом из овсяной муки.

А Чора продолжал:

— Очень сладка дзыкка на чужом пиру, а свой кукурузная мамалыга дома все равно слаще.