Читать «Терская коловерть. Книга третья.» онлайн - страница 38
Анатолий Никитич Баранов
Бето еле дождался конца кувда в тот вечер. Как на иголках сидел он среди мужчин, слушая их бесконечные разговоры — так ему не терпелось убедиться в своей догадке. И когда наконец старший стола предложил поднять рог за святого Уастырджи, Бето одним из первых воспользовался возможностью покинуть затянувшуюся пирушку.
Над хутором уже светился месяц. А в самом хуторе, возле сакли бабки Бабаевой светились две–три горящие лучины и слышались удары в бубен, сопровождаемые взвизгиванием гармоники. Там, собравшись в круг, плясала молодежь.
— Ас–сай! — вырывался из этого круга задорный юношеский голос.
Обойдя пляшущих, Бето приблизился к сакле знахарки.
— Да будет всегда в этом доме праздник, — сказал он стоящей у порога и глядящей на веселящуюся молодежь хозяйке.
— И в твоем доме пускай будут всегда веселье и достаток, — в тон позднему гостю ответила Мишурат, а глаза ее настороженно сверкнули отблеском горящей лучины в руке обслуживающего танцы подростка. — Уж не пришел ли ты пригласить меня сплясать лезгинку?
— Я не люблю плясать, — сказал Бето, не поняв шутки. — Я пришел спросить у тебя, нана, с кем это ты сидела за фынгом в доме Чайгозты?
Мишурат изогнула гусеницей мохнатую бровь.
— Ма хадзар! — всплеснула она тяжелыми руками. — Ты, наверно, мой муж, если задаешь мне такие вопросы. Зачем тебе знать, с кем я сидела за столом у Хестановых?
— Я видел в окно мужчину. Кто это был?
Мишурат еще круче изогнула широкую бровь.
— Печник из Пиева, — ответила она, усмехаясь одними глазами. — Он перекладывает в доме Хестановых печь.
— Зачем обманываешь? — насупился Бето. — Кто же на Реком работает да еще в чужом доме? Это был Микал, да? — не унимался любопытный гость, приблизив свой широкий, как у селезня, нос к самым глазам знахарки.
— Пусть узлом завяжут мой язык, если я вру, — подкатила под лоб глаза старая колдунья, — но я в доме Хестановых, кроме Срафин, никого не видела.
— А вот это поможет развязать его? — Вето вынул из кармана бешмета серебряный рубль.
Мишурат презрительно поджала толстые губы:
— Как говорил мой покойный родитель, да будет он вечно жить в раю: «Даешь — дай щедро».
— После праздника принесу, в твой дом таск кукурузы.
— Думала рыбка: «Сказала бы что–нибудь, да воды полон рот», — усмехнулась Мишурат.
— Горшочек масла и пряжи моток…
Старуха призадумалась, но не надолго.
— Ладно, — согласилась она, — только поклянись, что не обманешь старую женщину.
— Клянусь моими покойниками, — поспешно проговорил Бето и вытянул шею, отчего перекошенные его плечи еще больше перекосились.
— Ты прав, сынок, это был Микал, — прошептала старуха своему собеседнику, хотя гул праздничного игрища надежно оберегал их разговор от чужого любопытства. — Но ты бы не пожалел дать мне в три раза больше, если бы знал, зачем он приехал в Джикаев.