Читать «Платонов тупик» онлайн - страница 23

А светофор все светился ярким красным глазом, и неизвестно было, когда он переключится…

Сашка оглянулся на могилу, вздохнул:

— И никто не узнает, где могилка моя…

— Узнает, — сказал Платон. — Вернемся, найдем родных и обо всем расскажем. Место приметное.

— А если не вернемся?

— Кто-то вернется… — раздумчиво сказал Платон. — А на всякий случай… На всякий случай надо что-то сделать, чтобы узнали. У тебя, говоришь, бутылка есть? Неси сюда. — И полез в вагон. Женьку попросил выдрать из тетради чистый лист бумаги и найти в ранце простой карандаш, а сам разложил на столике документы покойного, стал листать их. На чистом листе написал: «Здесь похоронен машинист Лукьянов Николай Петрович, убитый пулей фашистского стервятника. Его адрес…» Платон списал с паспорта адрес, подумал и добавил: «Нашедшего эту записку просим сообщить его родственникам». Написал, перечитал и протянул Сашке: — Посмотри, так?

Тот прочитал, кивнул согласно и вернул записку.

— Давай бутылку. Молоко-то выпей, мне бутылка нужна.

— А-а, — догадался Сашка и стал выливать молоко на землю. — Не могу… Меня почему-то тошнит, — признался он.

Платон посмотрел на него — молод парень, потрясен случившимся. Да и все в шоке, молчат, будто оцепенели, только жена тихо плачет. А Клара?.. Что-то ее совсем не слышно. Поискал глазами — увидел: стоит в уголке, вжалась в стену, руками горло себе сдавила.

— Клара, ты что?.. Иди сюда…

Она закрутила истерично головой, затряслась, и слезы хлынули вдруг в три ручья — будто прорвались.

— Маруся, успокой ее.

Мария оглянулась на Клару.

— Что с тобой, доченька? — привлекла к себе. — Ой, вся колотится! Бедная… Испугалась! Ну, успокойся, успокойся. — Она уложила ее голову себе на колени, стала гладить.

Платон взял у Сашки бутылку, вытряхнул из нее остатние капли молока на пол, пучком пакли насухо вытер бутылку изнутри, вдел туда скрученную в трубку записку и крепко забил пробку. Выпрыгнул из вагона, взял лопату и пошел к могиле. Копнул раз-другой свежую землю, вложил в яму бутылку и, засыпав ее, вернулся к вагону. Передавая Сашке лопату, сказал:

— На всякий случай… А документы я сохраню. — И он сложил все Николаево добро стопкой на расстеленный платочек, перевязал кончики крест-накрест узелками, передал Женьке: — Спрячь в ранец.

Вечерело. Пополз туман, стало зябко.

А светофор все светился ярким красным глазом…

— Сходить туда, что ли? — спросил Сашка. — Может, и ждать нечего?

Платон и сам не раз уже подумывал об этом же, но станция еще далеко, а стоящий впереди состав и живой огонек вселяли какую-то надежду.

— Далеко идти-то, — сказал Платон. — Подождем.

Наконец, когда уже совсем стемнело, светофор, к всеобщей радости, мигнул и переключился на желтый. Не дожидаясь зеленого, Платон осторожно двинул состав вперед. «Хоть поближе к живым людям…» — воспрянул он духом, вглядываясь в темную, без огней станцию.

Станция жила! Платонов состав пропустили сразу на восточный парк. Думал, так и проскочит с ходу, но выходной светофор был закрыт, и Платон, наказав Сашке никуда не отлучаться, побежал к дежурному. Там сказали, что к нему прицепят еще три вагона и отправят, держать не будут.