Читать «Машина Судного дня. Откровения разработчика плана ядерной войны» онлайн - страница 26

Мои новые коллеги по RAND однозначно считали, что Советы не пожалеют сил на быстрое наращивание ракетного потенциала с прицелом на лишение Стратегического авиационного командования возможности нанести ответный удар и что шансы на достижение этой цели очень высоки. Такое советское превосходство и даже просто стремление к его достижению разрушало основу ядерного сдерживания. По крайней мере так казалось любому, кто читал отчеты об исследованиях и разделял широко распространенную во времена холодной войны уверенность в том, что Советы жаждут глобального доминирования. Так думали все, с кем я тесно сотрудничал в RAND. В свете оценок разведслужб, ставших доступными мне после получения допуска к секретам, а также мнений моих высоко интеллектуальных коллег к подобным взглядам пришел и я.

Уже через несколько недель после приезда в 1958 г. я погрузился в то, что представлялось самой неотложной конкретной задачей, с которой когда-либо сталкивалось человечество: предотвращение обмена ядерными ударами между Советским Союзом и Соединенными Штатами. Исследования RAND говорили о том, что проблема была более сложной и неотложной, чем мог представить себе кто-либо за пределами корпорации. В последние годы десятилетия почти все департаменты и аналитики RAND буквально зациклились на решении одной-единственной задачи – удержание Советов от нанесения ядерного удара по американским средствам возмездия и по территории страны. Средство сдерживания виделось в гарантированной способности США нанести ответный удар в результате высокой выживаемости систем ядерного оружия после атаки. Атмосфера концентрации сил и коллективной работы над задачей чрезвычайной срочности во многом была сродни той, в которой работали участники Манхэттенского проекта.

В самом центре этого процесса генерирования идей находился экономический департамент, в который я пришел. В первую же неделю работы в качестве летнего консультанта в 1958 г. меня назначили докладчиком в дискуссионной группе по реагированию на стратегическую угрозу, куда входили Альберт Уолстеттер, Гарри Роуэн, Энди Маршалл, Ален Энтовен и Фред Хоффман – ведущие стратегические аналитики экономического департамента, а также Билл Кауфманн из социологического департамента и Герман Кан из физического.

В своей академической практике я не раз оказывался в компании очень умных людей, однако здесь с самого начала было ясно, что с таким собранием интеллектуалов мне встречаться еще не приходилось. Первое впечатление оказалось правильным (впрочем, со временем я узнал, что и у чистого интеллекта есть жесткие ограничения). В середине заседания я осмелился – хотя и был самым младшим и к тому же абсолютным новичком – высказать мнение. (Сейчас я уже не помню, по какому вопросу.) Вместо того чтобы выразить раздражение или проигнорировать мое замечание, Герман Кан, замечательный и неимоверно толстый человек, сидевший прямо напротив меня, спокойно сказал: «Вы совершенно неправы».