Читать «Цыганский роман» онлайн - страница 234

— …Нох айн маль?.. Варум?.. — мальчик «шпрехает» по-немецки, а полицай ничегошеньки не понимает. Ни бельмеса!.. И мальчик застрекотал… Быстро-быстро. Для начала согласился «проживать» на одной улице с кугутом. Немец послушал и сверху вниз, по-птичьи, посмотрел на меня. Немцы любят, когда с ними говорят по-ихнему. Уважают. И пусть полицай терпит, нас всех плохо учили языкам в школе, но каждый отвечает за себя:

— Вы еще сидели в тюряге? — очень трудно быть и вундеркиндом, и блатняком. Но я привык: учился в районо, где жили всякие киндеры.

— Ага! — снова лицо полицая растянулось в блин. — Ага-а!..

Ага, попался! — хочет он сказать. Подманивал словно цыпленка: «цып-цып-цып! Иди сюда!..» Я и пошел. Но я решительно не желаю, чтобы чужие люди заглядывали мне в штаны. Была бы здесь Любка! Она умнее, соображает. И я должен соображать, если приду к ней… Потом… После войны… Если уцелею… И стану наконец муж… Ну хоть придумать что-нибудь ты можешь, киндер! Придумать? Из какой области?..

А вот как раз из этой!.. Киндер давно интересовался такими вещами. Когда Генрих рассказывал о гибели евреев, ничего другого не лезло в голову, но потом вспомнилось: из сострадания к «юдэ», Генрих предлагал обойтись с ними без расстрелов, а как с извращенцами. Он, Генрих, не понимает, например, зачем сажать за решетку гомосексуалистов. Конечно, не одобряет, но и серьезных причин не видит… Не то что с евреями. Один «юдэ» огрел Пауля по голове лопатой. А эти — «гомо», что? Занимаются там сами между собой и никому не мешают.

Конечно, киндер ничего бы не понял, если бы не тетя Аня, которая со смехом все объяснила. Для общего развития! И все дразнила Генриха, намекая на его слишком близкую дружбу с Паулем. А немец смеялся и говорил, что он — настоящий мужчина!..

А я еще не мужчина и могу сделать вид…

— Советы сажали!

— Эгэ ж, Советы!

Этих, гомосексуалистов, не любили и немцы, и наши. Как евреев — неизвестно за что… И я объяснил немцу, за что сидел при Советах полицай: за слишком большой интерес к мальчикам!.. Я даже повторил трюк полицая с ширинкой — показал, чем именно интересовался полицай. Вел себя нагло! И немец толкнул меня в грудь рукой:

— Вег…

Полицай еще что-то там вякал мне вслед, но немец и его толкал перчаткой и спрашивал:

— Ти есть… Ти правда есть?.. Ти!..

И добавлял непонятное полицаю слово «хомосексуал». Я хоть знал сходное: «гомо, гомо сапиенс», кугут не слыхал и такого. Когда я оглянулся, немец толкал полицая в грудь, останавливался и дразнил, виляя жирными бедрами. Противного слова, из-за которого у немцев пришивали винтель «извращенец», уже не было слышно…

Дальше я побежал веселее!.. Кто сказал, что в моей жизни бывают только отливы?.. Я сказал!.. И напрасно… Все-таки жизнь учит!.. Даже таких, как я… Мне трудно определить, какой именно я. Тот, что заснул на плече у Любки — кунэлэмэлэ, рохля!.. А другой «я» только что обошел «рохлю»! И не одного, а двух… И все не так уж и страшно!.. Можно и немца одолеть… Тем более из полевой жандармерии, а значит…