Читать «Данбар» онлайн - страница 99

* * *

Подобно пловцу, выдувающему из трубки попавшую туда воду, чтобы восстановить спокойное ритмичное дыхание, Данбар стряхнул остатки неприятного сна: кабана преследовали псы и охотники, намереваясь загнать зверя до разрыва сердца. Он пришел в себя, когда смог услышать собственное тяжкое дыхание и догадаться, что это был только сон, но не вполне еще пробудился и не понимал, где он находится. Его истерзанная душа ощущала лишь элементарные эмоции, а отключенное сознание еще не ориентировалось ни в пространстве, ни в цепочке событий. Каждый прилив страха, или желания, или надежды действовал на него словно сверхдоза снотворного, опрокидывающего его обратно в сон. Ему грезилось, что он пытается выбраться из бурного прибоя на каменистый берег, но неотвратимые волны раз за разом волокут его обратно, увлекая в открытое море. В какой-то момент сон отступил, сменившись полудремой. Острые прибрежные камни врезались в его голые ступни и ладони, пока он тщился увернуться из цепких объятий набегающих волн. Он ощущал уколы боли от порезов на коже, и когда он почти совсем вынырнул из глубин сна и нащупал твердую опору, вновь обретя способность рационального мышления, картина берегового прибоя потускнела и исчезла. Путаница в голове больше не принимала форму навязчивых видений. Он вспомнил, как недавно увидел Кэтрин, что, как он понимал, было галлюцинацией – если только он сам не умер, во что он, правда, не верил. Так что же, черт побери, с ним происходит?

Данбар открыл глаза. Он явно не умер, если только смерть не идеальная копия жизни. Возможно, мертвецов удаляют с глаз долой, как скульптуры, погребенные в музеях, чтобы сохранить их там от любопытных толп и кислотных дождей, заменяя их копиями, которые потом возвышаются на площадях или обнаруживаются при раскопках древних городов. Все возможно на этих зыбких границах, но что эти границы разделяют: жизнь и смерть или здравомыслие и безумие? Он больше не понимал разницу между тайным и явным.

– Сюда! – позвал он тихо, не понимая, зовет ли он на помощь или приветствует боль. А потом крикнул погромче, потому что боль от незнания, что происходит, оказалась куда острее, чем ощущение того, что все пошло не так.

– Сюда!

Дверь отворилась, и в комнату вошла красивая молодая женщина. И недавнее прошлое Данбара, сокрытое сновиденьями и раздумьями, вдруг вернулось.

– Флоренс, – пробормотал он. – Это ты?

– Да, папа!

– Ты спасла меня, когда я заблудился.

Флоренс подошла и присела на край кровати рядом с отцом и, машинально протянув руку и смахнув волосы с его лба, положила ладонь ему на щеку – так она всегда делала, когда кто-то из ее детей болел с высокой температурой. Данбар накрыл ее руку ладонью. Он так изголодался по нежности, что его глаза тотчас наполнились слезами.

– Мы прилетели на самолете в Лондон, – вспомнил он.

– Правильно. А теперь мы прилетели в Нью-Йорк.

– Нью-Йорк, – повторил Данбар, словно когда-то слышал об этом городе, но сам даже и не думал тут оказаться.

– Я ждала, пока ты проснешься, чтобы отвезти тебя в мою городскую квартиру, если хочешь, или… – Флоренс заколебалась, – мы можем поехать ко мне в Вайоминг. Ты же там еще не был, там очень уютно, и ландшафт очень красивый.