Читать «Записки о «Третьем рейхе»» онлайн - страница 87

Одно время на пресс-конференциях в министерстве пропаганды начала появляться молодая девушка. Как-то «случайно» мы очутились с ней рядом. Оказалось, что девушка хорошо знает русский язык. Завязался разговор, во время которого она представилась мне как корреспондентка бессарабской газеты, издаваемой на русском языке. После этого знакомства «бессарабка» на пресс-конференциях старалась держаться около меня. Через некоторое время один из американских коллег предупреждающе сообщил мне, что «прекрасная бессарабка» является штатной сотрудницей аппарата Геббельса.

Известно, что у советских журналистов по-разному складывались отношения с иностранными корреспондентами в зависимости от того, насколько они являются серьезными, политически трезво мыслящими людьми. Некоторые из нас поддерживали хорошие деловые контакты с американцами, шведами, датчанами, делились с ними информацией, рассказывали о событиях в СССР, высказывали им свое суждение по различным международным вопросам. В собственной своей информации из Берлина они не ссылались на состоявшийся с нами разговор, не выдавали источника информации. Мы также придерживались этого правила при использовании информации, полученной от наших иностранных коллег.

С некоторыми же представителями иностранной прессы приходилось держаться настороже. Я имею в виду особенно журналистов из стран — союзниц Германии, например японских. Правда, внешне японцы были любезны, старались оказать внимание, несколько даже прибеднялись, всегда держались в тени. На пресс-конференциях они никогда не задавали вопросов немцам, зато атаковали расспросами своих иностранных коллег. Большинство японских журналистов были военными специалистами. Они не упускали ни одного случая, чтобы совершить поездки по стране, и фотографировали при этом все, что попадалось им на глаза.

Несмотря на мою осторожность в отношениях с японскими журналистами, все же я не избежал одной неприятности.

Японский корреспондент Намура, которого я знал лишь в лицо, но не был знаком, передал сообщение своему агентству о том, что будто бы корреспондент ТАСС заявил ему о предстоящем в ближайшее время в Маньчжурии заседании специальной советско-японской конференции для обсуждения вопроса о разделе Индии.

Я получил из ТАСС запрос: дать срочное объяснение моей «беседы» с японским журналистом. Пришлось ответить, что такого корреспондента я вообще не знаю и, следовательно, никакой беседы с ним не имел. Я выразил свое возмущение поведением Намура через другого знакомого мне японского журналиста, но не знаю, дошел ли до Намура мой протест.

Немцы пытались провоцировать раздоры в журналистской среде. Помню, во время одной коллективной поездки журналистов по стране в маленьком отеле, где мы остановились на ночлег, не хватало номеров на каждого из нас. Немцы вдруг предложили мне занять комнату вместе с корреспондентом фашистской Испании. Расчет, очевидно, был сделан на то, что я откажусь от такого предложения и вызову скандал. Но я, к явному удивлению немцев, согласился занять вдвоем номер. Испанский журналист оказался порядочным человеком, он много рассказал мне интересного о жизни в Испании.