Читать «Записки о «Третьем рейхе»» онлайн - страница 86

Такого рода лекренье было немало в союзе журналистов. Они состояли на службе Геббельса, но маскировались под иностранных журналистов.

После оккупации немцами ряда западных стран и Балкан союз журналистов все отчетливее становился филиалом объединения германских журналистов. Некоторые журналисты из этих стран начали открыто сотрудничать с немцами, перенесли свои рабочие бюро непосредственно в министерство пропаганды. Они помогали Геббельсу фабриковать всякого рода провокации, насаждать в мире дикие измышления против СССР. В первые дни войны против СССР эти «журналисты» выезжали с чиновниками Геббельса в Польшу, для того чтобы помочь гитлеровцам снять с них ответственность за катынские массовые убийства.

Были журналисты-конъюнктурщики, строившие свои отношения с иностранными коллегами смотря по обстоятельствам. В период налаживания нормальных советско-германских отношений эти журналисты часто встречались и беседовали с советскими корреспондентами, но, как только появились первые признаки ухудшения отношений между Германией и СССР, они старались избегать контактов с ними.

Я знал журналистов из оккупированных гитлеровцами стран, которые тяжело переживали свое зависимое от немцев положение, но ничего не могли сделать. В лучшем случае они отмалчивались, чтобы не нажить беды. Помню один случай, который произвел на меня тяжелое впечатление.

Во время посещения журналистами ярмарки в Кенигсберге им был устроен прием, на котором изрядно выпил один журналист из оккупированной страны. Когда мы в автобусе ехали ночевать в загородный отель, он всю дорогу ругал немцев и, глядя при этом на меня, делал комплименты по адресу Советского Союза. При приезде обратно в Берлин он вдруг исчез и появился на пресс-конференции лишь спустя два-три месяца. Он стал тихим и необщительным. На его лице видны были следы кровоподтеков. Рассказывали, что все это время он просидел в гестапо.

Безусловно, в Берлине в это время работало много порядочных, честных иностранных журналистов, которые трезво оценивали все происходящее вокруг и со всей ответственностью относились к своей работе. Им, как и нам, был противен смердящий запах, пробивавшийся из всех пор «Третьей империи» Гитлера. Их никогда не приводили в восторг напыщенные речи Геббельса и экзальтированные жесты «фюрера». За внешним лоском и бутафорским блеском гитлеровского режима они видели его убожество, слабости, моральную подавленность и растерянность народа и неизбежный крах тотального режима. Многие из этих журналистов, покинув Берлин, заговорили во весь голос о тех, кто готовил в Германии войну, о зверствах гестапо и о той угрозе, которую несет для всего человечества гитлеризм.

Среди этой группы журналистов существовали неписаный закон здоровой морали и этики, чувство дружеского локтя, товарищеской взаимопомощи. Когда у одного прибалтийского корреспондента заболела мать, а у него не было средств поехать к ней, журналисты оказали ему помощь. Они открыто выражали на пресс-конференциях протесты, когда немецкие власти начинали травить некоторых инкоров за объективную информацию и выгоняли их из Берлина. Нередко журналисты предупреждали своих коллег о возможных неприятностях. Был и со мной мелкий, но характерный в этом отношении случай.