Читать «МОРЕ-bata» онлайн - страница 179
User
«Ко...ман...ди...ру... Как... се...бя... чув...ству...е... те...»
— Кто натрепался? — нахмурился Выра, полагая, что начальству доложили о его болезни. — Сигнальщик! Пишите: «В командование кораблем вступил. Самочувствие гораздо лучше...»
Потом над этим семафором смеялись, изображая, как капитан первого ранга Нежин, кипя от возмущения, спрашивал у Выры, почему тот не догадался сообщить анализ мочи. Флагмана волновало самочувствие «Торока», а о болезни Выры он не подозревал.
Сумерки постепенно раздвинули границы обзора. Сторожевой корабль карабкался по сивому, косматому морю. Выра забрался на банкет с другой стороны от тумбы магнитного компаса и вместе с Артёмом считал волну, загибая для верности пальцы. А потом собственноручно засунул Чеголину в рот зажженную папиросу.
— Пока погрейся...
Лейтенант и правда продрог, а самому не приходило в голову нарушить инструкцию. В кино или в метро вот так же никто не вспоминает о куреве. Дело заключалось даже не в неожиданном послаблении. Главное, как оно было сделано. Капитан третьего ранга Выра и прежде, бывало, хвалил Артёма, хотя и не часто. Но он никогда ещё не ставил лейтенанта рядом с собой, совсем рядом, в точности, как на этом качающемся возвышении по сторонам главного магнитного компаса.
И считал на пальцах Выра не зря. Присмотревшись, Чеголин заметил, что после крупной волны следовали другие, поменьше. Девятого вала не бывает. Закономерность куда сложней. Её-то и фиксировал командир. После того как. Клевцов доложил о том, что доктор закончил хирургическое вмешательство, Выра предупредил механика, чтобы правая машина находилась в готовности отработать полным ходом назад, и посоветовал Чеголину отвязаться. Тот подчинился, хотя и считал, что в мокрой меховой одежде и русских сапогах плавать нельзя. Здесь не помог бы и надувной спасательный жилет. Однако совет командира оказался не лишним. Это стало ясно Артёму уже после поворота.
После того как «Торок» зарылся в очередной вал, руль положили на борт до отказа. Машины работали «враздрай». Лёжа между двумя кручами, корабль чертил по воде ленивую дугу, будто при замедленной киносъемке. Но капитан третьего ранга Выра недаром примерялся, почти как Яков Рочин, когда тому пришлось расстреливать мину в трале. Сторожевик накрыло, но не самой большой волной. Бурлящий поток, проникнув под брезентовый полог рулевой будки, ожег стужей. Чеголин и старшина рулевых вдвоем удерживали штурвал. Выра не отпускал рукоятей машинного телеграфа. И время тоже почти захлебнулось. Оно не могло тикать в забортной воде, как любые часы. Задерживая дыхание, лейтенант думал не о себе, но только о том, чтобы руль остался в прежнем положении. Потом, когда произвели расчеты, стало ясно, что всего градус отделял крен сторожевика от точки опрокидывания, то есть от невозвратимого маневра «оверкиль».
