Читать «Путешествуя с признаками. Вдохновляющая история любви и поиска себя» онлайн - страница 61

Пироги были приятно горячими и тягучими, наполненными нежным, почти сладким сыром и картофельным пюре и посыпанными хрустящим, масляным жареным луком. Я то и дело переключалась с них на более соленый, дымный вкус колбасы и бекона в рагу из фасоли с томатом.

Мы сидели и ели в молчании, локоть к локтю. Женщина в мехах уставилась взглядом в пространство, а мужчина с отмороженным носом сосредоточился на стоявшей перед ним глубокой тарелке. Девочки-подростки напротив нас жевали, хихикали и шептались между собой. Кто-то нарисовал сердечки и улыбающиеся рожицы на затуманившемся стекле за их стульями, и я смотрела, как капли конденсата скатываются с нижних хвостиков сердечек и краев рожиц, и думала, что делать дальше.

В то утро улицы города были морозными и застывшими. Было первое ноября и, по-видимому, католический праздник, День всех святых. Это означало, что все в самом Кракове и вокруг него было закрыто – расположенные неподалеку концлагеря Аушвиц и Биркенау, Вавельский замок и соляная шахта в Величке, городские музеи и большинство ресторанов. К сожалению, ни праздник, ни тот факт, что все остальное было закрыто, не оказало никакого воздействия на политику «закрытых дверей» моего хостела: 10.00–17.00.

С утра я час за часом бродила по пустым мощенным булыжником улицам средневекового Старого города, пока не набрела на интернет-кафе, которое оказалось открыто. Проверка почты стала предлогом, чтобы зайти погреться, и это оставалось моим единственным контактом с внешним, англоязычным миром. Было четыре человека, на сообщения от которых я всегда могла рассчитывать (от некоторых – неожиданно для себя): Джастин, друг семьи из Сиднея; моя кузина Мэйхилл Си; подруга детства Мэри и, разумеется, моя мама.

В папке Входящие было письмо от Анны, которая вызвалась делать за меня работу на острове Кенгуру. Мы не общались пару месяцев, но общая подруга рассказала ей о Шоне. Этот первый разговор с кем-то из друзей всегда был самым трудным. Все равно что заново прожить Таиланд, ощущая шок собеседника от смерти Шона, как свой собственный. Я то и дело вытирала лицо, но не могла остановить слезы, катившиеся по щекам.

Я почти закончила длинный ответ маме, когда отключилось электропитание. Шум компьютеров превратился в тишину, словно машины тяжко вздохнули. Служащий тоже вздохнул, пожал плечами и вышел из входной двери с телефоном в руке. Я ждала одна в темноте. Примерно через десять минут игры в гляделки с пустым экраном я сдалась и снова вышла на улицу.

В ту пятницу исполнилось двенадцать недель. Самые короткие и самые долгие недели в моей жизни. Шон только недавно был здесь, смеялся вместе со мной. И я злилась на каждый день, который уводил меня все дальше от него. Стоя тем мрачным утром посреди зимы на улице, я чувствовала, как время растягивается с обеих сторон – эти двенадцать недель позади и все недели, которые были еще впереди.