Читать «Ложное впечатление. Подсолнух. Две девочки в синем. Марли и я» онлайн - страница 310

— Он прожил долгую жизнь, — заметила она. — Все когда-нибудь кончается.

— Это верно, — ответил я.

Однако мне не хотелось, чтобы Марли усыпили без меня. Я хотел сперва с ним попрощаться.

— Давайте созвонимся через час, — сказала она.

Через час голос доктора Хопкинсон звучал чуть более оптимистично. Марли поставили капельницу; он чувствует себя неплохо. Шансы его поднялись до пяти процентов.

— Не хотела бы внушать вам ложные надежды, — оговорилась она. — Он очень тяжело болен.

Но на следующее утро ее голос звучал еще радостнее.

— Марли хорошо провел ночь, — объявила она.

Позвонив в полдень, я узнал, что доктор Хопкинсон отключила капельницу и дала Марли немного каши из мяса и риса.

— Он очень проголодался, — пояснила она.

Когда я позвонил в следующий раз, Марли уже мог вставать на ноги.

— Отличные новости, — сообщила доктор Хопкинсон. — Один из наших служащих вывел его во двор, и Марли сходил по-большому и по-маленькому.

Я был в таком восторге, словно он выиграл главный приз на собачьей выставке.

— Ему определенно лучше, — добавила ветеринар. — Сейчас он подарил мне страстный и очень слюнявый поцелуй.

Да, это наш Марли!

— Вчера я сказала бы, что это невозможно, — продолжала доктор, — но сейчас думаю, что завтра вы сможете забрать его.

На следующий вечер после работы я так и сделал. Марли выглядел ужасно — слабый, исхудавший, — словно восстал из мертвых. В каком-то смысле так оно и было.

Я потрепал по холке своего чудесного пса, выигравшего один шанс из ста.

— Едем домой, приятель, — сказал я ему.

Санитар клиники помог мне погрузить его в машину, и мы вернулись домой, вооруженные лекарствами и письменными инструкциями.

Нельзя разрешать Марли есть и пить помногу. Прошли времена, когда он нырял в миску с водой и играл там в «подводную лодку». Отныне он будет есть четыре раза в день мелкими порциями, и воды будет получать понемногу — по полчайной чашки. Тогда, как сказала врач, есть надежда, что его желудку больше не будет грозйиь ни расширение, ни вздутие. Кроме того, ему нельзя волноваться. В собачьей гостинице, среди множества незнакомых псов, ему больше делать нечего; я не сомневался, да и доктор Хопкинсон, кажется, тоже, что непривычная и волнующая обстановка сыграла свою роль в его встрече со смертью.

Этим вечером, приведя его в дом, я разложил на полу в гостиной спальный мешок. Подниматься по лестнице на второй этаж Марли больше не мог, а у меня духу не хватило бы оставить его в одиночестве. Я знал, что он не сможет спать спокойно, если меня не будет рядом.

— Что ж, Марли, эту ночь мы проведем вместе! — объявил я и лег с ним рядом.

Я гладил его по седой лысеющей спине, от головы до хвоста. Вытирал слизь, скопившуюся в уголках глаз. Чесал за ушами, пока он не заворчал от удовольствия.

Утром приедут Дженни и ребята. Дженни заахает над Марли и пойдет варить ему диетическую рисовую кашу. Тринадцать лет понадобилось прожить нашему псу, чтобы заслужить человеческую еду — не объедки, а полноценные блюда, приготовленные специально для него. А дети будут обнимать его, не зная, что могли никогда больше его не увидеть.