Читать «Посвящение в Мастера» онлайн - страница 32

— А что если я еще хлебну… как ты его назвала, Гиппо..?

— Гиппокрена фиалково-темный, лошадиный источник. Своим существованием он обязан Пегасу, сыну редкой стервы — горгоны Медузы и владыки океана Посейдона. Имя крылатого коня, служившего оруженосцем у Зевса, происходит от греческого «pege» — «источник». Однажды Пегас, как обычно мотаясь по воздушным просторам, решил передохнуть на вершине Геликона.

Приземляясь, ударил копытом и высек вино, то есть источник — источник вдохновения. Первое время в нем купались, набираясь вдохновения, точно мужества и отваги, исключительно музы. Сначала те три, которых я тебе назвала, потом девять юных, появившихся на свет с легкого благословения некоего Пиэра, прибывшего в Грецию из Македонии. Юные вдохновительницы заняли место трех старушек, уж не знаю, в какие глубины сознания их вытеснив. Резвились безудержно на вершине, спускались к подножию Геликона, встречая в окрестностях бродячих, будто собак, певцов и поэтов, вновь поднимались с ними на вершину, увлекали в безумные хороводы вокруг Гиппокрены, шаля и возбуждаясь, сталкивали юношей в волшебный источник, где вместе купались и, не давая поэтам опомниться, спаивали их до одурения вдохновением и лишали девственности.

— Твой рассказ, Катарина, не просто красив, не просто образ… — Ходасевич, оторвавшись от головы-горы, смачно икнул, — …зец изящной сло… словесности. Твой рассказ возбуждает меня, Катарина!.. Прости, если что не так сказал, — Ходасевич был пьян. — Но где же они, те девять сестер? — покачнувшись, Ходасевич развел руками. — Что купались с моими предшественниками в Гиппо… по… Тьфу! В лошадином источнике!

— Сейчас ты всех их увидишь. Но сначала помоги мне сотворить небо.

— Небо?

— Да. Вот возьми и натяни так же, как первую простыню, — Катарина протянула Ходасевичу прозрачную ткань, испещренную крупными золотыми блесками, с замками-карабинами по углам. Когда вторая простыня была натянута в полуметре над первой, Ходасевич с восхищением открыл на ней огромный золотой месяц и с десятка три звезд, щедро разбросанных по прозрачному небосводу.

— Ты должен полностью мне доверять, — сказала Катарина. Она вдруг медленно стала отступать спиной от Вадима, устремив на него томный, растерянный взгляд, словно кто-то невидимый призывал ее в свои объятия, раскрытые где-то на краю земли. Уже погас свет ее глаз цвета разведенного виноградного сока, но еще доносился до Вадькиного слуха густой, как кагор, голос Катарины… Как вдруг все изменилось!

8

Шумной, хлесткой музыкой, как острым запахом зелени после дождя, наполнился воздух в комнате. Катарина, на лице у которой опять сверкала маска (на этот раз покрытая белой эмалью), скорчившая озорную гримаску, подхватила под локоть Ходасевича и потянула за собой. Нетвердо стоявший на ногах Вадька не сразу сообразил, чего хочет от него эта странная, беспокойная девушка…