Читать «Стальной шквал» онлайн - страница 6

Младший сержант выпрямился и сказал угрожающе тихо:

— Вы упорствуете, рекрут Хейккиля.

— Так точно, господин младший сержант.

— И вы говорите это с улыбкой.

— Так точно, господин младший сержант. Вы приказали всякий раз отвечать «так точно».

Пуллинен сделал глотательное движение и охнул. Он еще никогда не бывал в таком положении. Случилось однажды, что рекрут, не выдержав муштры, кинулся на него с кулаками. Другой — отказался выполнить приказ. Этот же со своей клоунской рожей может сделать его посмешищем, да так, что к нему никакого параграфа не подберешь. Ах, эта улыбка! Черт побери, рекрут и улыбка! Да этого быть не может, не должно быть. Это же бунт! Младший сержант Пуллинен прошелся между рядами коек из конца в конец казармы.

— Рекрут Хейккиля! Взберитесь на верхнюю койку, ну, живо, живо! Хорошо. А теперь — вниз и ползком под следующей койкой. Быстро, быстро! Отлично! А теперь дальше, через следующую койку поверху — марш! Быстрей! Быстрей!

Хейккиля взбирался наверх, спускался вниз, полз на животе под койкой и снова карабкался на следующую койку. Он уже начал задыхаться и вспотел, но зычный голос неотступно следовал за ним, подгоняя, подхлестывая:

— Живей, живей! Вот это и есть те самые «онежские волны». Быстрей наверх, на волну, чтобы вас не захлестнуло!

С Хейккиля уже пот лил в три ручья, движения сделались неуверенными, ноги не слушались, в коленях появилась дрожь. Он был не неженка, а крепкий парень, добывал свой хлеб тяжелым крестьянским трудом, ходил за плугом в поле и лес пилил — но всему же есть пределы. Взобравшись на верхнюю койку, он не удержался и рухнул вниз. Долго лежал ничком и тяжело дышал, потом повернулся, с трудом привстал и сел. И тут младшего сержанта Пуллинена чуть удар не хватил. Рекрут Хейккиля улыбался! Смущенно, как бы стыдясь своей слабости, но все-таки улыбался! И младший сержант прошептал с неподдельным ужасом:

— Вы улыбаетесь! Помилуй бог, вы все-таки улыбаетесь!

— Так точно, господин младший сержант!

Пуллинен пошел прочь и больше в этот вечер не показывался. Но товарищи набросились на Хейккиля;

— Перестань же лыбиться, черт этакий! Из-за тебя придется страдать всему взводу.

В тот вечер, однако, их оставили в покое. В казарму заглядывали капралы и даже курсанты унтер-офицерского училища, но все довольствовались одними угрозами. Рекруты загрузили тесные тумбочки своими вещами, учились заправлять койки и отрабатывали доклад дневального. Наконец вечерняя молитва и — спать.

Со следующего дня их начали готовить в истребители танков, обучая, для начала, пехотной службе. По вечерам им приходилось заправлять койки, так как все их постели оказывались на полу. Вновь и вновь они проходили «онежские волны», козыряли и получали «прочие удовольствия», как их учителя называли сверхурочную муштру. Через неделю рекрут Хейккиля прокрался ночью в туалет и там, сидя на стульчаке, написал свое первое письмо из армии.