Читать «Логика птиц» онлайн - страница 4

Далее Джами пишет об Аттаре так: «...Некоторые сказали, что он был сторонником Увайса». Современник пророка Мухаммада Увайс Герани, по общему признанию, был суфием и прошёл суфийский путь до конца, но, несмотря на всю его любовь к Пророку, ему так и не удалось встретиться с ним. Поэтому в последующих периодах суфии, которые не выбрали себе наставника, но пользовались их духовными системами, какое-то время назывались «увайси», т.е. сторонниками, последователями Увайса. Джами уделяет внимание этим деталям, так как особый жанр жизнеописаний суфиев, развившийся в законченную литературную форму уже во времена Ансари и Худжвири, требовал чёткого указания на линию духовной преемственности.

Сам Аттар, также составивший одно из ранних подобных жизнеописаний, с особой почтительностью выделяет Абу Сайда Аби'ль-Хайра и его современника Майсура Халладжа, обвинённого из-за своих мистических взглядов в ереси и казнённого. Не исключено, что и свою жизнь Аттар строил по Абу Сайду. Вот одно из четверостиший Аттара, посвященное этому шейху:

Всё, что в глубине души своей найду, Являющее смысл миров обоих мне, И слава, что я обрету, заметны Лишь благодаря дыханию Абу Сайда.

Мансуру Халладжу, его воззрениям и трагической гибели Аттар в своей книге «Тазкират ал-аулийа», являющейся вышеупомянутым сборником жизнеописаний святых, посвятил целый раздел. Афлаки пишет: «Мауляна сказал, что свет Мансура Халладжа после ста пятидесяти лет после его ухода осветил душу Аттара, и Мансур стал его наставником».

Время, в которое сформировался Фарид ад-Дин Аттар, было достаточно сложным для исламской духовной традиции. Перед лицом опасности экстериоризации непостижимой жизни души и подмены внутренних ориентиров вторичными, внешними факторами лучшие умы того периода противостояли — каждый по-своему — и рационалистической философии, набиравшей тогда силу в мусульманском мире, и сузившейся до предела исламской догматике. И эти, и внешние по отношению к исламскому миру причины действовали так, что обесценивались и даже осуждались любые попытки обрести индивидуальный духовный опыт. Аттар был хорошо знаком с идеями и построениями Фараби, Ибн Сины, Муллы Садра и многих других видных мыслителей своего времени. Следуя примеру аль-Газали, он использовал обширную риторическую, литературную и философскую базу, чтобы полемизировать с философами рационалистического направления и побуждать читателя к духовной практике, которая только и представляла ценность для самого Аттара. «Стань человеком религии и обладателем тайн, отвернись от философского воображения», — пишет он в «Мосибат номе». Абу Хамид аль-Газали действовал отточенным языком философского и богословского дискурса, Аттар же бросал вызов времени своей поэзией и художественной прозой.