Читать «Смерть приходит в конце. День поминовения. Лощина» онлайн - страница 9

— Ты презираешь меня, Сатипи, да? — сокрушенно проговорил Яхмос.

— Ты выводишь меня из себя.

— Ладно, обещаю тебе поговорить с отцом, когда он вернется. Даю слово.

— Верю. Только, — еле слышно пробормотала Сатипи, — как ты будешь говорить? Опять будешь вести себя как мышь?

2

Кайт играла с самой младшей из своих детей, крошкой Анх. Девочка только начала ходить, и Кайт стояла на коленях, раскинув руки, и, ласково подбадривая, подзывала дочку к себе. Малышка, неуверенно ковыляя на нетвердых ножках, наконец добралась до материнских объятий.

Кайт хотела поделиться с Себеком радостью по поводу успехов крошки Анх, но вдруг заметила, что он, не обращая на нее внимания, сидит задумавшись и нахмурив свой высокий лоб.

— О Себек, ты не смотришь на нас! Скажи своему отцу, маленькая, какой он нехороший, — даже не смотрит, как ты ходишь!

— Мне хватает других забот, — раздраженно отозвался Себек.

Кайт села на корточки и откинула закрывшие лоб до густых темных бровей пряди волос, за которые хваталась пальчиками Анх.

— А что? Разве что-нибудь случилось? — спросила она, не проявляя особого интереса, просто по привычке.

— Отец мне не доверяет, — сердито ответил Себек. — Он старый человек, упорно держится нелепых старомодных представлений, будто все должны ему подчиняться, и совсем не считается со мной.

— Да, да, это плохо, — покачав головой, пробормотала Кайт.

— Если бы у Яхмоса хватило духа поддержать меня, можно было бы образумить отца. Но Яхмос чересчур робок. Он рабски следует любому отцовскому распоряжению.

— Да, это правда, — подтвердила Кайт, развлекая ребенка звоном бус.

— Когда отец вернется, скажу ему, что я принял собственное решение о том, как поступить с лесом. И что лучше рассчитываться льном, чем маслом.

— Ты совершенно прав, я уверена.

— Но отец так настаивает на своем, что его не переубедишь. Он станет возмущаться: «Я велел тебе расплачиваться маслом. Все делается не так, когда меня нет. Ты пока еще ничего не смыслишь в делах». Сколько, он думает, мне лет? Он не понимает, что я мужчина в самом расцвете сил, а он уже старик. И когда он отказывается от любой нетрадиционной сделки, мы только проигрываем. Чтобы стать богатым, нужно рисковать. Я смотрю дальше собственного носа и ничего не боюсь, а у моего отца этих качеств нет.

Не отрывая глаз от ребенка, Кайт ласково проговорила:

— Ты такой храбрый и умный, Себек.

— На этот раз, если ему не понравится то, что я сделал, и он опять примется меня ругать, я скажу ему всю правду. И если он не позволит мне поступать по собственному разумению, я уйду. Навсегда.

Кайт, которая протянула к ребенку руки, резко повернула голову и застыла в этой позе.

— Уйдешь? Куда?

— Куда глаза глядят! Мне надоело выслушивать попреки и придирки старика, который чересчур много мнит о себе и не дает мне показать, на что я способен.

— Нет, — твердо сказала Кайт. — Нет, говорю я, Себек.

Он уставился на нее во все глаза, словно только сейчас заметил ее присутствие. Он так привык к тому, что она лишь вполголоса поддакивает ему, что воспринимал ее как некий убаюкивающий аккомпанемент к своим речам и часто вообще забывал о ее существовании.