Читать «Приключения Бэзила Скуридайна» онлайн - страница 12

А рассказать, старому канониру было о чем.

— Это пушка! — пояснял Джонни Гордон, с любовью поглаживая рукой отполированную бронзовую поверхность ствола своей «красавицы». — Пушка, Бэзил, — продолжал он, дотронувшись кривым ногтем указательного пальца к надраенной до солнечного блеска табличке на лафете, с выгравированными на ней цифрами, — конечно не двойная пушка, но в умелых руках и она может составить ей конкуренцию!

Василий наклонялся к табличке. На ней были видны цифры 2 и 4.

— А что означают эти цифры и что такое двойная пушка? — спрашивал Василий.

— Число «24» означает калибр стандартного морского орудия, который равен весу чугунного ядра (1фунт=0,45 кг) — отвечал Джонни. — Двойная пушка стреляет ядрами в два раза тяжелее. А «полупушка» 12-фунтовыми ядрами. Пушки калибром меньше двенадцатого называются кулевринами.

Джонни с гордостью рассказывал Скурыдину, что «Олень» вооружен четырнадцатью бронзовыми пушками, расположенными на нижней палубе, по семь с каждого борта.

— Кулеврины — добавлял он, — ты видишь каждый день. Они расположены по две в корме на квартедеке и в носу на фордеке. Это орудия дальнобойные. Стреляют почти на полторы тысячи ярдов. А вот пушки — всего на 300–350 ярдов. Зато они мощнее. Могут не только снести все, что находится на палубе, но и пробить борт вражеского корабля.

Канониры и матросы, обслуживающие пушки разбегались в разные стороны при виде своего начальника, когда он вместе с помощником штурмана спускался на орудийную палубу, и запросто мог привлечь зазевавшихся для учебы своего спутника. Все это выглядело следующим образом: по его команде заряжающий укладывал в пушку шелковые мешочки с порохом — картузы, которые его помощник уплотнял при помощи шомпола и устанавливал льняной пыж, который не давал пороху рассыпаться внутри ствола. Помощник канонира протыкал специальным шомполом картуз и насыпал пороховую дорожку в казенной части ствола, которая должна была поджигаться фитилем. Подносчик снарядов заряжал орудие ядром и забивал второй пыж. После этого пушку выкатывали вперед, так, чтобы дульный срез выступал за пределы пушечного порта и раскаленные газы не могли поджечь корабль. Канонир, он же Василий Скурыдин, под руководством Джонни Гордона наводил пушку на цель. После воображаемого выстрела, пушку втягивали обратно, причем на достаточную глубину, чтобы между нею и бортом можно было развернуться с банником и шомполом. Все, что касалось заряжания — имитировалось, а вот таскать пушку приходилось по настоящему. А ведь это работа нелегкая! Вес пушки в 120–180 раз превышал вес заряда.

И все же, и у Василия выпадали минутки, когда он оставался наедине с собой. Прохладной тропической ночью, стоя вахту на руле, под белым куполом надутых пассатом парусов, поверх которого черный небосвод мерцал загадочными, яркими, южными звездами, Василий вспоминал не только Джейн, но и всех, с кем свела его короткая, но полная удивительных приключений жизнь.

На десятые сутки похода съели все живые припасы, находящиеся на корабле (кур, четырех телят, с десяток поросят) и перешли на жесткую солонину, бобы, соленую селедку и твердые как камень ржаные сухари. Вода в бочках от жары совершенно протухла и чтобы не отравиться ею, стали пить, наполовину разбавляя ромом. В один из дней, в очередной раз, взглянув из-за спины штурмана на карту, Василий понял, что в Средиземное море они не идут. Обойдя мыс Сан-Висенти, корабли не повернули к Гибралтару, а продолжили идти дальше на юг вдоль берега Африки. Капитан приказал собрать две разобранные пинасы и разместить их на палубе между фок— и грот мачтами. Под руководством боцмана несколько моряков приступили к их сборке. Всем стало ясно, что они понадобятся для дела.