Читать «Анатомия скандала» онлайн - страница 12

«Кларк способен найти общий язык с кем угодно. Мы все у него в кулаке: он наизусть знает наши недостатки и то, как их нейтрализовать», – сказал Джеймс, когда Софи заикнулась о своем инстинктивном недоверии к нему.

У нее нет барометра, чтобы измерить этого бывшего корреспондента «Мировых новостей» из Баркинга. Он холост и бездетен, но не гей, это точно, просто политика поглощает его целиком. В свои неполные сорок он являет собой олицетворение клише «женат на своей работе».

– Вот черт, – сказал Кларк, читая статью на айпаде в ожидании, пока доставят толстый субботний выпуск «Мейл». Рот у него скривился, как от кислятины.

Софи еле сдержала раздражение при виде заголовка «У министра интрижка с помощницей» и первой строки: «Близкий друг премьер-министра назначает свидания в коридорах власти».

Софи начала читать, но слова сливались в нечто неудобоваримое: «Самый сексапильный замминистра Британии занимался любовью со своей помощницей в лифте палаты общин! Эксклюзивный репортаж об этом в «Дейли мейл». Джеймс Уайтхаус, заместитель министра внутренних дел и конфидент премьер-министра, крутит роман с парламентской референткой непосредственно в Вестминстерском дворце. Женатый человек, отец двоих детей, Уайтхаус уединялся с 28-летней блондинкой Оливией Литтон даже во время партийной конференции».

– Ну это уже была глупость, – прорезал общее молчание голос Криса.

Софи пыталась обуздать свои эмоции и сказать что-нибудь спокойно и убедительно. Не в силах совладать с собой, она резко встала. Отвращение накрыло ее волной физической тошноты, и она поспешила удалиться на кухню. Склонившись над раковиной в надежде, что дурнота отступит, Софи ощущала под пальцами холод хромированной стали. Несколько секунд она смотрела на сияющую чистотой раковину, затем перевела взгляд на рисунок Финна, один из немногих, удостоившийся места на холодильнике. На листе четыре человечка с широченными улыбками: отец возвышается над всеми, будучи вполовину выше жены и вдвое больше сына. Взгляд шестилетнего ребенка на мир. И подпись темно-розовым фломастером: «Моя семя».

Семья Финна. Ее семья. У Софи выступили слезы, но она поморгала и осторожно коснулась мокрых ресниц, чтобы не размазалась тушь. Сейчас не время плакать от жалости к себе. Софи думала, как бы поступила ее мать. Джинни налила бы себе двойной виски и ушла гулять с собаками среди продуваемых ветром скал. Здесь нет собак и безлюдного побережья, где можно дать волю эмоциям и скрыться от газетчиков, которые, судя по опыту «неблагоразумных поступков» других членов правительства, скоро будут кружить у их дверей.

Как все объяснить детям, которые ждут не дождутся, чтобы пораньше поехать на балет и плавание? Фотоаппараты. Репортеры. Финна еще можно обмануть, но Эмили? Вопросам не будет конца. «Почему они здесь? У папы что, неприятности? А кто такая эта леди? Мама, а зачем они хотят нас фотографировать? Мам, ты что, плачешь? Мам, а ты почему плачешь?» От мысли о предстоящем публичном позоре, всеобщем пристальном внимании и о том, что ей, Софи, придется успокаивать детей, пока не кончатся вопросы, ее вырвало.