Читать «Пушкинский век» онлайн - страница 98

Ввозили в Петербург шелка и сукна, редкие сорта древесины и предметы роскоши —

Все, чем для прихоти обильной Торгует Лондон щепетильный И по Балтическим волнам За лес и сало возит нам, Все, что в Париже вкус голодный, Полезный промысел избрав, Изобретает для забав, Для роскоши, для неги модной…

(«Евгений Онегин»)

Товарооборот Петербургского порта увеличивался из года в год. Если в 1816–1820 годах он выражался по вывозу в сумме 93,5 миллиона рублей ассигнациями и по ввозу в сумме 114,5 миллиона рублей, то в 1831–1835 годах эти суммы выросли до 106,5 миллиона рублей по вывозу и 122,5 миллиона рублей по ввозу.

До середины XIX века порт находился на Стрелке Васильевского острова, в самом сердце столицы. Лес мачт с пестрыми флагами был виден из разных концов города.

Многочисленные сооружения порта занимали обширную территорию. Причальные линии располагались со стороны Малой Невы.

В начале века архитектор А. Д. Захаров создал проект благоустройства территории порта. Во второй половине 1820-х — начале 1830-х годов на месте старых, сильно пострадавших от наводнений складов построены новые каменные пакгаузы, защищенные от затопления. Размеры их были весьма значительны — только верхний этаж одного из них вмещал, например, 300 тысяч пудов сахара. Пакгаузы располагались симметрично к югу и к северу от Биржи по набережным Большой и Малой Невы. Рядом с северным пакгаузом поднялось парадное трехэтажное здание Таможни, с белоколонным портиком и башней (архитектор И. Ф. Лукини). У самой оконечности стрелки, где в XVIII веке стоял «иллюминационный театр» и в дни торжеств сжигали фейерверки и устраивали иллюминации, был разбит сквер, привлекавший в весеннее и летнее время немало гуляющей публики.

Столичный житель, приближаясь к порту, уже издали чувствовал что-то необычное. «Мы слышим какой-то шум, гам, крик. Что это значит?.. Человеческие голоса, крик зверей, пение птиц, пение вас оглушающее. Что бы это могло быть такое? На наш вопрос нам отвечают: Разгружают корабли».

Во всем городе не было места более людного и шумного. Разноязыкая речь доносилась с кораблей. Перекликались портовые рабочие, переносившие на плечах или с грохотом катившие на тачках огромные тюки, мешки, ящики, бочки. Рабочих было множество — главным образом из числа приходивших на заработки в столицу оброчных крестьян. Купцы и маклеры делились коммерческими новостями. Матросы и шкиперы многих наций громко предлагали всякого рода диковинные товары — «богатства всех поясов земли». Множество зевак толпилось вокруг них.