Читать «Трилогия о Мирьям» онлайн - страница 31

«…Иногда бывает, что с виду-то оно плохое, а за ним хорошее скрывается…»

И радостная улыбка трогает ее губы Отец улыбается в ответ.

9

Лето стелило дорогу осени. Лестницу, прислоненную к двери мастерской, никто на другое место не передвигал, до мастерской никому дела не было. Дедушка по- прежнему лежал в постели.

И Мирьям все реже заглядывала в трапециевидные окошечки, пасмурная погода и запыленные стекла размывали очертания полочек на стене и потухшего горна.

Но тем чаще девочка ходила на огород, чтобы собрать в подол томаты и принести их дедушке. Да и не он один — все с удовольствием ели красные помидорины, даже соседский хозяин Таавет, который в последнее время довольно часто навещал своего давнишнего друга.

Обычно взрослые всегда выпроваживали Мирьям, когда у них начинались свои разговоры. А дедушка и Таавет позволяли девочке сидеть с ними, и поэтому она считала их благородными людьми, которым нечего скрывать от других. Мирьям хорошо знала, что, как правило, всегда, когда ее отсылали от себя, начинались перешептывания. Девочка инстинктивно стыдилась шушуканья и догадывалась, что в нем скрывается что-то необъяснимо гадкое, от которого на некоторое время портится настроение. Хотя при этом ей казалось, что она уже давно знает обо всем непристойном, что в состоянии придумать взрослые. Она знала жестокость, брань, неприличные слова, злобу, даже пьяных женщин она видела, когда у госпожи Бах были гости и когда Хейнцева мама хотела утопиться.

Дедушка и Таавет толковали о вещах понятных. Рассуждали в основном о пчелах, говорили о дождливом лете и о том, как подкармливают яблони. А то, случалось, заводили разговор о цветах. Таавет с гордостью рассказывал о своих белых лилиях и рододендроне, который он привез с собой из Англии. Дедушка никак не мог выговорить слова «рододендрон» и называл красу Тааветова сада просто цветущим фикусом. Но и дедушка мог похвалиться — у Таавета опять-таки не было диво-цвета. Дедушка так растроганно говорил о том, как его диво-цвет ранней весной простирает над голой землей свои листья-стрелы, с какой быстротой он растет, даже простым глазом видно, после изнуряющей зимы на веселой зелени его листьев просто глаза отдыхают.

И Мирьям поняла теперь, почему люди смотрят на цветы, почему она сама смотрит через забор на Тааветовы лилии: это глаза просят отдыха.

Девочку радовало, что Таавет, у которого в саду росли такие красивые цветы, казалось, надулся из-за того, что у него нет диво-цвета. Наконец дедушка не вынес того, что сосед опечалился, и пообещал, что он как-нибудь даст Таавету клубень, пусть и у него будет диво-цвет. Мирьям удивилась дедушкиной щедрости, у нее бы рука не поднялась разделить такой замечательный куст.

Вдоволь переговорив о пчелах, цветах и дождливом лете, они переводили разговор на самое заветное. Дедушка рассказывал о своих каштанах.

История начиналась из далекого далека и поначалу к каштанам никакого отношения не имела.

Порог этого века дедушка перевалил подмастерьем у кузнеца, и вот в одном давнем мае, в пору, когда заливались вовсю соловьи, сосватал он себе красавицу белошвейку.