Читать «Бухарские палачи» онлайн - страница 34

   Очень уж хотелось мне вывести его на чистую воду и с языка у меня сорвалось:

   — Таксир! Неужели я обознался? Мне показалось, что я видел вас вчера в полдень в мечети Худжадавлат?

   — Да, да, вы не ошиблись! Я покинул Бухару, совершив, как и подобает мусульманину, положенные намазы; да, да, я потом прибыл в Чарджуй. На обратном пути задержался, опоздал к поезду и провел здесь ночь... — пирзода нагромождал одну ложь на другую.

   — Таксир, — остановил я это лживое словоизвержение, — я, очевидно, перепутал все на свете, — и повернулся к нему спиной.

   — Погодите! Куда же вы? За билетом? Купите и мне! — он начал рыться в кармане, выгреб оттуда мелочь, высыпал мне ее на ладонь и не преминул ввернуть: «Я помолюсь, покуда вы вернетесь».

   Он, видимо, ждал, что я буду скромничать: «Не обижайте, таксир, у меня хватит денег и на ваш билет!» Но я прикинулся дурачком.

   Когда я принес билет, пирзода, и точно, молился. Потом он водрузил на башку свою огромную чалму. Обрядился в халат из чертовой кожи, ухватил пальцами четки — и они, как обычно, будто полились к земле из рукава. Вот и молитвенный коврик перекинут уже через плечо, и губы беззвучно шевелятся в молитве — перед вами благочестивый, добропорядочный пирзода.

   Я сунул ему билет и, не дожидаясь, пока он закончит благодарственную молитву за меня, поспешил от него отделаться.

   «Господи, — думал я, — убереги меня впредь от встречи с этой отвратительной рожей!»

   — Твой пирзода набрался уму-разуму и неплохо усвоил уроки, — сказал Курбан-Безумец.

   — Какие же?

   — Сначала он заворачивал в тайные притоны и осрамился. А потом внял назиданиям полиции, они ж наставляли его: «Нечего шляться по неофициальным заведениям», и стал посещать узаконенные, дозволенные свыше.

   — Ты прав, приятель, — поддержал Безумца Маджид. — Ака-Махсум тоже уверял меня, что пирзода заметно поумнел.

   Возвратились арбы и беседа палачей опять прервалась...

Умей хранить тайны!

   (Продолжение главы «Пирзода»)

   Разделавшись с погрузкой, палачи собрались в кружок.

   Хамра-Силач попросил Маджида:

   — Поведай-ка нам теперь рассказ Ака-Махсума.

   — Так и быть, слушайте, — не заставил себя упрашивать Маджид. — Есть у меня приятель Ака-Махсум; его отец, дед, прадед были высокопоставленными муллами. Вся Бухара знала Ака-Махсума. Молодость он провел в разных медресе и, стало быть, повеселился — кутил, гулял, буянил. Короче, жил, как и полагается в святых обителях. Потом он неожиданно ушел из медресе, отрекся от духовного сана и с той поры непрестанно задирается, цепляется к муллам и эмирским чиновникам, ругает их последними словами. В общем, «воюет» во всю со знатными шейхами благородной Бухары. Ака-Махсум не раз ругался с миршабом. Но, будучи смекалистым и изворотливым парнем, частенько сажал миршаба в лужу, вынуждал признавать поражение в споре и не давал ему повода отыграться, отомстить.

   — Ты, кажется, собирался вести речь о пирзода, причем тут Ака-Махсум? — прервал Маджида Хамра-Силач.

   — Я рассказал вам об Ака-Махсуме неспроста: вы теперь лучше оцените историю, что я услышал от него, — объяснил Маджид. — Вот она, история Ака-Махсума.